Сторож брату моему

«Шувалов: Что мы в силах предпринять?

Капитан: Посадить корабль на планету, во всяком случае, мы не можем. Как всем известно, при планировании экспедиции такое не предполагалось. Корабль смонтирован в пространстве, в невесомости. На планете его раздавит собственный вес. Конечно, при желании, можно высадиться на катерах. Но аппаратуру на них мы не перевезем.

Шувалов: Речь идет не об этом. Я спрашиваю: что мы можем предпринять? Мы не готовы к такого рода действиям. К высадке на планеты с развитой жизнью – с разумной жизнью.

Аверов: Это естественно. Никто не знал, будут ли у звезд планеты. Если я не ошибаюсь, в планах экспедиции записано, что в случае обнаружения планет мы должны ограничиться наблюдениями с орбиты, чтобы потом можно было направить в данный район для исследования другую, специализированную экспедицию.

Шувалов: Хорошо, хорошо. Обстоятельства могут вынудить нас отойти от плана. Но проблема контакта настолько сложна… Какой окажется структура здешнего разума, его коммуникативность, степень развития – об этом мы можем только гадать. У нас вообще нет нужной аппаратуры: физиологической, психологической, лингвистической. А ведь нам придется установить контакт не просто для того, чтобы вынести из него какие-то первые представления; контакт нужен нам, чтобы добиться конструктивных и к тому же очень важных результатов.

Уве-Йорген: Какой именно результат вы имеете в виду?

Шувалов: По-моему, это совершенно ясно. На планете существует разумная жизнь. Степень ее цивилизации, технологического уровня и прочего не должна в данном случае нас интересовать. А из этого однозначно следует, что мы должны теперь не только заботиться о предотвращении нависшей над нашим человечеством угрозы, но и взять на себя заботы о спасении здешнего населения. Почему вы пожимаете плечами?

Уве-Йорген: Ваша, как вы говорите, однозначность вовсе не кажется мне очевидной.

Шувалов: Вы это серьезно?

Уве-Йорген: В молодости я шутил за стаканом мозельского, а поскольку в вашем мире вина не оказалось, то я говорю совершенно серьезно.

Шувалов: Я не собираюсь дискутировать на эту тему. Любое разумное существо равно человеку, а жизнь и безопасность каждого человека священны. Именно из этого я буду исходить. Следовательно, перед нами две задачи. И в обоих случаях нам ясно, что нужно сделать, но, во всяком случае мне, совершенно неясно – как. Для того, чтобы защитить человечество, мы собирались, грубо говоря, погасить эту звезду, благо – такие средства у нас есть. Но местному населению мы этим, как вы понимаете, не поможем – напротив, мы его погубим. Мы тут подсчитали…

Аверов: Да. Стоит излучению звезды уменьшиться на десять процентов, как условия на планете сделаются совершенно непригодными для жизни, существующей в данных условиях. Понижение температуры. Катаклизмы. Обледенение. Голод. Всеобщая гибель.

Капитан: И как скоро?

Аверов: Если мы выполним задуманную операцию – а я думаю, что иного выхода мы не найдем, – звезда начнет отдавать энергию в сопространство, около двенадцати – четырнадцати процентов ежегодно. Через несколько лет процесс замедлится, но населению будет уже все равно: оно погибнет на протяжении первого же года.

Иеромонах: Нельзя ли не столь поспешно?

Аверов: Ни быстрее, ни медленнее. Постараюсь объяснить… Мы ведь не будем сами перекачивать энергию звезды в сопространство – таких возможностей у нас нет. Процесс саморегулирующийся, течение его от нас не зависит. Мы можем, так сказать, лишь нажать кнопку – или наоборот, не нажимать.

Капитан: Значит, один год.

Аверов: Практически – меньше.

Штурман: Я хочу сказать. Мы думаем сейчас о том, что будет с ними… с людьми, если мы погасим звезду. Но надо подумать и о том, что с ними станет, если мы ее не погасим.

Капитан: Правильно.

Уве-Йорген: Что с ними будет? Да они просто испарятся за несколько минут.

Питек: За девять минут, потому что они находятся от звезды в девяти световых минутах.

Уве-Йорген: Так что они погибнут в любом случае. Они обречены. Так нужно ли ломать голову над поисками несуществующего выхода? Будем спасать Человечество – вот наш долг.

Шувалов: Я запрещаю дальнейшие разговоры такого рода. Поймите: с момента, когда нам стало известно о существовании здесь жизни, мы, хотим мы того или нет, взяли на себя ответственность за ее спасение.

Уве-Йорген: ворчит нечто нечленораздельное.

Шувалов: Я не понял.

Уве-Йорген: Это на другом языке. Извините.

Шувалов: Пожалуйста. Итак, каким же образом мы можем спасти население?

Гибкая Рука: Способ один. Когда приходили холода, мы шли в места, где было теплее. Мы уходили. Пусть и они уйдут.

Аверов: Эвакуация? Видимо, единственная возможность?

Шувалов: Не исключено, что есть иные способы? Например, доставить с Земли и зажечь здесь небольшое, так сказать, локальное солнце. Такого рода опыт у людей имеется.

Капитан: Это было бы самым простым. А сколько времени потребуется на такую операцию?

Шувалов: М-м… Точно ответить затруднительно, но, с учетом пути туда и обратно, мы можем и не успеть. Тем более, что солнце это еще предстоит изготовить: по своим характеристикам его излучение должно соответствовать не нашему светилу, а звезде Даль, значит, потребуется время на расчеты, проектирование, изготовление, испытания… Да, мы можем опоздать.

Аверов: Отпадает. Тем более, что для управления таким солнцем с планеты нужна сложнейшая электроника, мощные силовые установки, запасы топлива и устройства для его доставки, масса специалистов, и прочее, и прочее. Сложно и не очень надежно. Кроме того, до сих пор эти солнца играли лишь вспомогательную роль, но не заменяли светило полностью.

Шувалов: Итак, эвакуировать население. Не сомневаюсь, что Земля согласится предоставить жителям этого мира одну из планет Солнечной системы или найдет где-нибудь другую, подходящую для обитания. Да взять хотя бы планету у объекта номер шесть, помните?

Капитан: Им хватит даже небольшого участка. Судя по тому, что мы наблюдали сверху, обжита лишь малая часть планеты. Но дело в другом. Пока мы нашли лишь принципиальную возможность. Насколько она осуществима технически? Для меня тут масса неясностей.

Уве-Йорген: Для всех. Сколько людей на планете? Сколько кораблей понадобится, чтобы перевезти их? Сколько времени займет постройка такого количества кораблей? Где взять столько экипажей?

Шувалов: Надо выяснить. А чтобы выяснить, нужен контакт. Поэтому проблема контакта и заботит меня сейчас больше всего остального.

Аверов: Я не уверен, что они уже основали Управление по контактам.

Шувалов: Вы иронизируете, друг мой, а дело серьезное. Конечно, никто из нас не ожидает, что мы обнаружим тут Управление по контактам или что-нибудь подобное. Но, я полагаю, мы сможем для начала узнать хотя бы элементарные вещи. Например, как устроено их общество. Какова степень его сложности.

Аверов: Какая разница?

Шувалов: Большая, друг мой. Тут есть ясная закономерность. Предположим, вы прилетели и желаете обратиться к населению. Во времена нашего коллеги штурмана вопросы такого рода решались на агоре всеми совершеннолетними гражданами. Современники Гибкой Руки привели бы нас к вождю, созвали бы что-то наподобие совета старейшин и там приняли бы решение. Что же касается, скажем, такого развитого общества, как наше…

Аверов: Именно в нашем, достаточно развитом обществе даже очень сложный вопрос нашей экспедиции был решен быстро и просто.

Шувалов: И так, и не так. Не забудьте, что вопрос экспедиции назревал долго. И родился он не на улице, а в достаточно авторитетных организациях. Но если бы я пришел в Совет с улицы, никому не известный, не обладающий научным именем, – не знаю, как отнеслись бы там к моим идеям. Мы ведь обычно получаем готовое решение и очень мало думаем о том, в результате какой процедуры оно было принято. Не думаем, какой здесь элемент закономерности, какой – случайности… Так же, как, взяв в руки какую-нибудь вещь, мы обычно не задумываемся о том, какой уровень технологии и конструкторской культуры понадобился для ее создания и как этот уровень достигался. Везде есть своя кухня, и детально разбираются в ней только профессионалы. А мы в данном случае – даже не дилетанты.

Аверов: Таким образом, вы полагаете, что…

Шувалов: Я думаю, что самым тяжелым будет не решение вопроса, а его постановка. Потому что для того, чтобы вас поняли, нужно, чтобы вас предварительно выслушали. А это-то порой и является самым трудным.

Уве-Йорген: Боюсь, профессор, что вы чересчур усложняете. В свое время это не составляло проблемы. Два-три здоровых, хорошо тренированных парня – скажем, Георгий, Питек и Рука – в два счета доставят сюда туземца, а тут мы быстренько развяжем ему язык – если только у него есть язык, конечно.

Шувалов: Друг мой, вы… предлагаете прибегнуть к насилию?!

Уве-Йорген: Наши соседи в свое время любили говорить: на войне, как на войне.

Шувалов: Опомнитесь, разве мы прилетели воевать? Мы хотим этим людям только блага!

Уве-Йорген: Всякая война начиналась из-за того, что соседям желали блага, понимая его по-своему.

Шувалов: И вы считаете это нормальным?

Уве-Йорген: Мне трудно отрешиться от представлений моей молодости.

Шувалов: И другие думают так же?

Георгий: Мне это кажется естественным.

Рука: Из того, как они поведут себя, станет ясно, что они за люди.

Георгий: Спасать надо достойных. И только.

Питек: Выживает сильный.

Иеромонах: Во Христа они вряд ли веруют.

Шувалов: Ужасно! А вы, капитан?

Капитан: Думаю, что насилие – последнее средство. Прежде надо испробовать все остальные.

Уве-Йорген: Интересно, вы думали так же, когда…

Капитан: Когда?

Уве-Йорген; Хорошо, оставим это. В конце концов, мы сделаем то, что нам прикажут, к чему же лишние разговоры?

Шувалов: Следовательно, для установления контакта должен лететь я. И вы, капитан.

Капитан: У вас есть какой-нибудь план?

Шувалов: Очень приблизительный. Надо выбрать какое-нибудь небольшое поселение… Именно небольшое, в большом мы сразу же запутаемся. Найти местную власть и попросить, чтобы нас связали с их главными руководителями.

Уве-Йорген: Боюсь, что это будет лишь потерей времени. И вообще, эвакуация мне представляется не более реальной, чем постройка термоядерного солнца.

Шувалов: Мы не имеем права так думать! Не имеем! Мы должны спасти людей, и мы спасем их любой ценой!

Капитан: Но как же мы станем объясняться с ними?

Шувалов: Капитан, вы задаете какие-то… м-м… наивные вопросы. Откуда я знаю как? Обстановка покажет.

Уве-Йорген: На пальцах?

Шувалов: Да разве пальцы – главное? Мысль можно выразить и на пальцах, важно другое: чтобы собеседник был способен понять ее. Понять содержание, а не форму, в какой оно выражено. А это не так просто и зависит от многого. Вы подносите руку ко рту – значит, хотите есть. Ясно для каждого человека. Но если существо принимает пищу, допустим, через дверцу в животе – сможет ли оно понять вас?

Капитан: Насчет еды мы еще как-нибудь растолковали бы. Но вот как вы собираетесь объяснить им вершины астрофизики…

Шувалов: Да я же говорю вам: не знаю!»