Сторож брату моему

Откровенно говоря, я был несколько разочарован. Я надеялся, что ход приведет меня к гостеприимно распахнутому люку, я проникну в него, полажу по кораблю, подышу воздухом тысячелетий… Но люка не было, да и внутри корабль, вернее всего, тоже был плотно набит землей – вряд ли герметичность его сохранилась, когда он рухнул (с великим, надо полагать, грохотом). Здесь был глухой борт; теперь я внимательно ощупал его кончиками пальцев и ощутил знакомый шершавый слой нагара. Больше не оставалось сомнений: да, это была машина, что в свое время спустилась сюда, продавив атмосферу, и на ней-то и прибыли в окрестности веселой звезды Даль предки тех, кто живет на этой планете сейчас – предки Анны в частности, и в числе этих предков был кто-то из прямых потомков Наники (мне стало немного не по себе от этой мысли, обида и что-то вроде ревности зашевелились во мне – значит, она раньше или позже обзавелась семьей, и мое имя не значится в семейных хрониках – ну, а чего иного, собственно, можно было ожидать?).

Я вылез из туннеля. Анна стояла там, где я ее оставил. Она вопросительно посмотрела, и я сказал:

– Похоже, что мы нашли то самое.

– Я посмотрю, – решительно заявила она.

– Стоит ли, – усомнился я: мало ли, ход мог взять да обвалиться, а я вовсе не хотел рисковать ею.

Она даже не удостоила меня ответом и решительно спрыгнула.

Я постоял, оглядываясь. Никого не было, только наверху птицы изредка перепархивали с дерева на дерево. Где же охрана? – подумал я, ведь если есть какое-то место, куда надо закрыть доступ, то проще всего поставить караул – и дело сделано. Или у них тут другая логика? Может быть, я только не мог понять – какая.

Наника-Анна показалась в подкопе, я помог ей выбраться. Она тоже выглядела несколько разочарованной – впрочем, я заранее знал, что так оно и будет.

– Я не понимаю… – сказала она.

– Все в порядке, – утешил я ее. – Именно лежащая тут штука и прилетела оттуда.

И я величественно ткнул рукой в небеса.

– И на ней действительно прилетели люди?

– Люди.

– Ты это точно знаешь?

– Совершенно. Так же, как и то, что именно от этих людей происходите все вы.

(Вот тут я ошибался, но в тот миг мне это было невдомек.) – Только не возьму в толк, – добавил я, – почему от вас стараются скрыть это.

– Мы тоже не понимаем… Наверное, есть что-то… не знаю. А почему ты так уверен?

– Да видишь ли… мы ведь и сами прилетели тем же путем!

– Правда?

– Да господи…

– Я верю, верю… Тогда, значит, ты – такой человек?

– Какой?

– Ну, от которого – люди…

– Знаешь, – сказал я, – давай сперва уточним терминологию. Я все-таки не очень понимаю всю эту историю. Не можешь ли ты рассказать так, чтобы мне все было понятно – учитывая, что я не так молод и не так умен, чтобы схватывать все на лету.

– Ну, понимаешь… – нерешительно начала она.

И тут же умолкла. Потому что крикнула птица. Анна встрепенулась. Я с удивлением следил за ней. Она вытянула губы и попыталась тоже изобразить птичий крик. Откровенно говоря, будь я птицей, я не поверил бы ей ни на три копейки – до такой степени это было непохоже на птичий крик. Хотя птицы, конечно, есть всякие, но вряд ли хоть одна из них, желая спеть что-то, шипит, тужится и в результате издает что-то вроде писка недоношенного цыпленка. Тем не менее, она исполнила этот номер, – но ни одна доверчивая птица не отозвалась ей.

– Показалось, – печально сказала Анна. – Но еще рано.

Я взглянул на часы. Очень быстро летело время на этой планете. С Шуваловым могло уже случиться – ну, много чего могло с ним случиться. Может быть, следовало сразу плюнуть на ее ребят и кружить в поисках ученого? Но я знал, как плохо в таких случаях бывает без проводников и наблюдателей… Я сказал Анне:

– Ты очень красиво свистишь. Разрешаю тебе заниматься этим и в катере. Но если твои ребята не подойдут… ну, скажем, через полчаса, то больше ждать мы не сможем. Придется лететь.

Я ожидал, что она, повинуясь первому движению женского характера, сразу же спросит: «куда?». Она этого не сделала и сказала:

– Потерпи. Они вышли раньше нас, но они идут пешком. Нужно ждать еще столько времени, сколько мы уже в пути.

Примерно час, прикинул я про себя и подумал, что и часа будет маловато, если только они не собираются проделать весь путь бегом; потом оказалось, что я недооценил их. Час прошел, за это время я еще раз слазил к кораблю, поискал вход (безуспешно), а потом просто сидел и глядел на Анну. Она бродила от дерева к дереву, и временами срывала какой-нибудь листок, и нюхала его, и пробовала на вкус, а я любовался ею, стараясь, чтобы взгляд не был слишком тяжелым. Стоило немного расслабиться – и сразу начинало казаться, что это Земля, и что на дворе по-прежнему двадцатый век, и что все очень, очень хорошо.

Но час истек, и я сказал, поднимаясь:

– Анна, а с ними ничего не могло случиться по дороге? Может быть…

Я остановился на полуфразе, потому что из-за деревьев показались люди. Анна засмеялась и, мельком глянув на меня, пошла, почти побежала им навстречу.