Страдание и его роль в культуре

Совершенно иное дело — коммунисты. В их руках голод был мощным средством войны со своим народом, его подавления и унижения. Отнимая у крестьян весь хлеб, коммунисты не раз инспирировали голод; людоедство стало почти обыденным явлением. Уже в ноябре 1917 г. из Петрограда и Москвы в деревню направлялись вооруженные продотряды, ВЧК и ревтрибунал могли расстрелять каждого, кто отказывался отдавать свой хлеб. «Беспощадная война против кулаков! Смерть им!» — инструктировал продотрядцев летом 1918 г. Ленин, «самый человечный человек», как считал В. В. Маяковский. Кроме продотрядов, грабили крестьян формирования ВЧК, уборочные и уборочно-реквизиционные отряды, отряды частей особого назначения, в кадровом составе которых действовали 39 673 человека, а в переменном — 323 372. Все эти силы располагали пехотными, кавалерийскими, артиллерийскими, авиационными подразделениями, которые были очень нужны и для подавления постоянно вспыхивающих крестьянских бунтов[145].

Чекистские сводки рисуют ужасающие картины голода. В Самарской губернии крестьяне съели все суррогаты, многих кошек, собак, даже вырывали из могил мертвецов и поедали их. Население, охваченное в стране голодом, составляло в 1923 г. 36 млн человек, из них 11 млн детей. В результате смертного голода в 1921–1922 гг. погибло 5 053 тыс. человек. Когда страна корчилась в муках голода, преступный ЦК РКП(б) не только приказывал вывозить хлеб на продажу, но и отправлял своим зарубежным агентам на террор и «нужды мировой революции» огромные средства в золоте и другие ценности. Большевики как могли препятствовали оказанию помощи голодающим из-за рубежа, в частности американской. В то же время правящая верхушка в центре и на местах не отказывала себе в питании[146].

Коммунисты относились к голоду как универсальному средству уничтожения и подавления, а потому использовали его не только против огромных масс населения, но и для решения совсем узких практических задач, например для получения нужных показаний от арестованного. Использовали его и как привычное средство расправы и унижения. Так, в спецпоселке Бушуйка с июня 1930 г. по апрель 1931 г. был установлен режим лагерей особого назначения. Из 3306 живущих там человек было 1415 детей в возрасте до 14 лет. Вследствие плохого питания (при полном отсутствии жиров, молока люди питались одной рыбой и крупой) за восемь месяцев одного года умерло 184 ребенка до пяти лет[147].

Следующий массовый голод в деревне преступный коммунистический режим организовал в период коллективизации в начале 1930‑х гг. По подсчетам специалистов, в то время в СССР погибло около 2 млн, по другим данным — 3–4 млн и даже 7 млн человек. В. В. Кондрашин приводит ужасающие картины голода в Поволжье в 1932–1933 гг.

Так, в голодающих районах из-за отсутствия нормальной пищи люди вынуждены были питаться суррогатами, и это приводило к росту смертности от болезней органов пищеварения. Актовые книги за 1933 г. показывают резкое ее увеличение (в 2,5 раза). В графе «причина смерти» появились записи: «от кровавого поноса», «от геморройного кровотечения вследствие употребления суррогата», «от отравления затирухой», «от отравления суррогатным хлебом». Значительно увеличилась смертность и в связи с такими причинами, как «воспаление кишечника», «желудочная боль», «болезнь живота» и т. д.

Другим фактором, вызвавшим рост смертности в 1933 г., стали инфекционные болезни: тиф, дизентерия, малярия и др. Записи в актовых книгах позволяют говорить о возникновении здесь очагов эпидемии тифа и малярии. В селе Кожевино Нижне-Волжского края в 1933 г. из 228 умерших 81 умер от тифа и 125 — от малярии. О масштабах трагедии села говорят следующие цифры: в 1931 г. там умерло от тифа и малярии 20 человек, в 1932 г. — 23, а в 1933 г. — свыше 200 человек. Острые инфекционные (тиф, дизентерия) и массовые инвазионные (малярия) заболевания всегда сопутствуют голоду.

В актовых книгах обозначены и другие причины смерти населения в 1933 г., отсутствовавшие в прошлом, а теперь определявшие рост смертности и прямо указывавшие на голод: многие крестьяне умерли «от голода», «от голодовки», «от бесхлебия», «от истощения организма на почве голодания», «с недоедания хлеба», «от голодной смерти», «от голодных отеков», «от полного истощения организма на почве недостаточного питания» и т. д. В селе Алексеевка из 161 умершего 101 погиб от голода.