Страга Севера

– Насколько я понимаю, вы работаете в России… конспиративно. И вам требуется официальный статус.

– Правильно понимаете, Кристофер. Только я жду от вас не любопытства, а согласия.

– Вы должны дать мне время, мистер Прист.

– Я вам ничего не должен.

– Но я не могу вот так сразу принять ваше предложение, – посетовал Фрич. – Я не могу решать один и обязан провести консультации со своими… партнерами. Пока не решен вопрос с наследством, мое положение не совсем… устойчивое.

– Это ваши проблемы, Кристофер!

– Дайте мне срок до утра, – попросил он.

– Хорошо, – согласился Мамонт. – Но помните: время будет уменьшать вашу долю в нашем предприятии. А в России время бежит весьма стремительно.

– Да-да, я понимаю!

Мамонт щелчком подвинул кассету ближе к Фричу, взял значок и встал.

– И не забывайте, что каждый ваш шаг под контролем.

Он открыл дверь и с порога предупредил:

– Позвоню вам в восьмом часу. Не болтайте долго по телефону: в России очень высокие тарифы на международные переговоры.

Ковровая дорожка в коридоре глушила шаги. Мамонт тихо открыл дверь своего номера, так же тихо притворил ее и сразу же позвонил Даре.

– Дорогая, я скоро приеду и избавлю тебя от тоски, – пообещал он. – А пока через каждые пять минут звони Кристоферу и дыши в трубку.

– Хорошо, милый! – воскликнула она. – Я жду тебя!

Телефонные сети в Москве, исключая спецсвязь, были совершенно не защищены, а в магазинах и даже в палатках-времянках вместе с телефонными аппаратами для конфиденциальных разговоров продавались аппараты, позволяющие подключаться к самым «защищенным» абонентам.

Они были символами времени в России и существовали так же естественно, как левая и правая руки…

Скорее всего Кристофер знал об этом и до утра не сделал ни одного звонка по телефону из своих апартаментов. Интернационал наверняка имел свои способы и средства связи. Однако, соблюдая правила игры, не ленился каждый раз снимать трубку, когда ему звонила Дара, тем самым как бы подчеркивая свою выдержку и спокойствие.

Около семи утра телефон Кристофера перестал отзываться. Дара выждала сорок минут и разбудила Мамонта. Он тут же позвонил дежурной по этажу и получил исчерпывающую информацию: гость из апартаментов около часа назад съехал из гостиницы, разумеется, в неизвестном направлении.

Бегство Фрича было для Мамонта несколько неожиданным. Ему казалось, вчера вечером он убедил, что за ним действительно есть полный контроль и дергаться не имеет смысла. Значит, Кристофер на что-то рассчитывал или получил четкое указание от своих партнеров – скрыться от конкурента.

Отпускать его было нельзя! Иначе «всемогущая конкуренция» обратится в прах, а он предстанет обыкновенным авантюристом, каким-то образом получившим некоторую информацию и теперь использующим ее для грубого шантажа. Нужно во что бы то ни стало доказать, что вездесущий и незримый Интернационал может быть и уловимым, и управляемым. Доказать это хотя бы Кристоферу Фричу.

Реально он мог объявиться в двух местах – у «пожарника» или у Зямщица. Но входить в контакт с тем и другим Мамонт планировал на следующем этапе, когда он станет полномочным партнером Кристофера. Соваться к ним, чтобы выведать что-то о наследнике «Валькирии», значило обрубить будущие пути. Оставалось единственное – проведать горбоносого наблюдателя на Сущевском валу, который по долгу службы мог знать, где обитал Кристофер все дни до прихода в гостиницу.

К счастью, потасканный «жигуленок» оказался на стоянке, только с другими государственными номерами: служба наблюдения меняла их часто. Ждать, когда его хозяин спустится вниз, не было времени. Мамонт огляделся и вошел в подъезд. Он поднялся на второй этаж и услышал стук затворяемой на четвертом этаже двери. Потом брякнул ключ и зашелестели шаги по ступеням. Когда между ними оставался один лестничный пролет, Мамонт встал посредине площадки. Горбоносый мгновенно узнал его, хотя было сумрачно, лишь на мгновение замедлив шаг, стал спускаться быстрее.

– Привет, коллега, – тихо сказал Мамонт.

– Привет…

– Есть разговор.

– Ну?..

У него не было никакого желания разговаривать и видеть Мамонта. Похоже, он хорошо выспался, позавтракал и отлично владел собой; это был уже совершенно другой человек, чем тот, промерзший до костей и теряющий рассудок и осторожность.

– Один наш общий знакомый сегодня утром исчез из гостиницы, – проговорил Мамонт. – Ты не знаешь, где он может быть?

– Не знаю, – просто ответил горбоносый.

– Ты же катался за ним?

– Я катался за тобой.

Он обезоруживал простотой. И заинтересовать его сейчас было нечем. Он на глазах, как хорошая сильная рыба, сходил с крючка, и во второй раз можно было не рассчитывать, что клюнет.

– Кто из ваших отслеживал иностранца? – без надежды спросил Мамонт.

– Не знаю…

Он и в самом деле мог не знать, выполняя конкретный «урок», заданный начальником.

– Ну, извини, – бросил Мамонт.

– Ничего, – проронил тот и, обойдя Мамонта, пошел вниз.