Страх

Гиены кружились вокруг измученного и искалеченного тела, поминутно одна за другой подбегая и отхватывая кусками мясо вместе с одеждой. Он лежал, чудом не теряя сознание от боли, в руках у него был револьвер. Один выстрел мог спасти ему жизнь, а мог отнять и закончить страдания. Почему же он не стреляет? Он целится в небо… он целится… Но в небе лишь пара облаков непринужденно плывут навстречу палящему, жгучему солнцу, бросающему колкие, яростно-красные лучи на спины всем обитателям саванны Лон-Бао. Одна из гиен схватила его за бедро, он не сопротивлялся, когда клыки вонзились и разорвали мышцу. Адская боль проникала все глубже, съедая последние силы, рука дрожала, он взвел курок. Лицо его выражало одновременно необыкновенный ужас и львиное спокойствие, он словно понимал, что через несколько минут умрет и принимал это как данность или уже бредил… Солнце слепило и обжигало снаружи, страх поглощал его изнутри. Это безумие продолжалось еще пару минут, а затем, когда две гиены подошли, чтобы вцепиться ему в глотку, он выстрелил. Он выстрелил, направив дуло перпендикулярно подбородку. Голова некогда уважаемого ученого сейчас представляла собой кровавое месиво из костей и мозгов, таких аппетитных для стаи гиен, уже вернувшихся после того, как, поджав хвосты, убежали, испугавшись хлопка. Грозный хищник, который недавно отрывал куски мяса от еще живой, или лучше сказать еще дышащей жертвы, вдруг сам становится добычей. Добычей собственного страха. В кого он целился, когда гиена отгрызала ему пальцы? В кого он целился, когда она вонзилась в его ногу? На кого он смотрел, когда нажал на курок? Он смотрел своему страху в глаза. Безумие…

Воспоминания не всегда дают нам правильную картину чувств и эмоций, которые мы пережили, напротив, практически всегда не дают. Они обобщают и со временем четкое представление расплывается, мы видим мыльное, искаженное восприятие действительности. Все сливается к одному, самому сильному, запоминающемуся чувству. Мэл у Катрин вызывал только приятные воспоминания, он, конечно, никогда не делал ничего плохого для Катрин, но она не смогла вспомнить ни его врагов, ни его странностей, ни плохих привычек, когда спустя год ее пригласили дать показания, чтобы хоть как-то продвинуть мертвое дело о смерти ученого в саванне Лон-Бао. Сознание сформировало картинку идеального человека и вычеркнуло из памяти всю информацию, которая бы этому утверждению противоречила. Любила ли Катрин Мэла? Возможно, но важно ли это теперь? Катрин была уже другой, только воспоминания держали ее вместе со всеми. Год назад она пережила то, что навсегда изменило ее сознание, заставило ее пересмотреть свои взгляды на жизнь и окружающую ее действительность в целом.

Легкие, словно пух, и правильно геометрически собранные, снежинки, необыкновенно красивое отражение зимы, падают с неба, засыпая собой тротуары все время людного, уставленного всевозможными лавочками и забегаловками, в которых можно не только вкусно поесть или попить кофе, но и понаблюдать, какой интересный народ туда заходит, закрытого от гула московского трафика Арбата. Январь в самом разгаре, и все люди, пережив то, что называется Новым годом, спешат возвращаться в рабоче-учебный ритм, и Андрей – не исключение. Молодой студент, одетый в новенькое, подаренное ему пальто и вместе с ним изрядно поношенную шапку-ушанку, бежит к засыпанной сверху снегом пресловутой букве «М» и, пройдя сквозь толпу и турникеты, устремляется внутрь наполненного вагона. В экосистеме метрополитена многих восточных стран существует профессия, основная задача которой состоит в том, чтобы проталкивать людей в вагон, будто упаковывая кучку шпротов в банку. Российскому метро тоже скоро понадобится что-то подобное, особенно за несколько дней до и после праздников. Но наш студент уже в вагоне, стоит, трясется и, должно быть, думает о том, как после долгого перерыва от учебы и активного отдыха будет оправдываться перед всем преподавательским составом, что пропустил три первых дня занятий? О, нет, его мысли заняты другим, куда более важным делом… Делом, которое стояло сейчас на первом месте и в то же время делом, которое большинство людей стремится отложить на потом. Все эти дни он кутил и был счастлив. Вообще, жизнь Андрея представляла собой одно сплошное развлечение и это беззаботное пребывание ему, казалось, нравилось. Он подрабатывал барменом и этих денег ему хватало на все его прихоти. Квартира на Арбате, доставшаяся ему от бабушки, была завалена скомканными бумажками, всевозможными записками и незаконченными текстами. Андрей пробовал писательство, но все время считал, что работа неудачна и та отправлялась в корзину. Протяжный вой поезда, лестница, холодный зимний ветер и обманчивое солнце. День начался…