Страх и отвращение в Лас-Вегасе

Через десять минут стояния в очереди рядом с этим шумным пидорасом и его друзьями я почувствовал прилив раздражения. Где этот легавый — из всех людей — набрался наглости спорить с кем-нибудь в рамках Закона и Порядка? Я торчал здесь в компании с бухими ничтожными говнюками — и так же, по моему мнению, чувствовал себя администратор. У него было выражение лица человека, которого в свое время ебали по полной программе все эти подлые поборники справедливости, профили помешанных на защите своего убогого закона легавых…

И сейчас он просто отплачивал им той же монетой — не имеет значения, кто прав, а кто — нет, мужик… И кто оплатил по счетам, а кто — нет… Важно только то, что я в первый раз в своей жизни могу послать полицейскую свинью: «Пошел на хуй, офицер, здесь распоряжаюсь я и говорю тебе в сотый раз, что для тебя у нас свободных номеров нет».

Я наслаждался этой песней без слов, но через некоторое время почувствовал подступающую к горлу дурноту, нервное напряжение подошло к критической отметке, и моя нетерпимость взяла вверх над желанием наслаждаться происходящим. Так что я обошел «свинью» и обратился прямо к администратору:

— Послушайте, терпеть не могу вмешиваться, но у меня забронирован номер и я желаю знать, если возможно, могу ли я каким-то образом проскочить и избавить вас от своего присутствия.

Я улыбнулся, дав ему понять, что оценил по достоинству его танец змеи перед быком на этом празднике легавых, висевших у него над душой. Психологически выведенные из равновесия, они уставились на меня так, как будто я был какой-то водяной крысой, пробравшейся к стойке.

Бесспорно, выглядел я несолидно: прикинутый в старый «Левайс» и белые баскетбольные сникерсы от «Всех звезд Чака Тейлора»… и моя рубашка из Акапулько за десять песо давно уже поехала по швам на плечах из-за порывов ветра на дороге. Трехдневная щетина окаймляла обычную похмельную припухлость физиономии, а глаза были надежно спрятаны за сайгонскими зеркальными очками от Сэнди Булла.

Но в моем голосе звучали уверенные интонации человека, который твердо знает, что у него забронирован номер. Я разыгрывал карту, предусмотренную моим адвокатом… но не мог же я упустить шанс вставить пистон легавому и поставить его на место.

…И я оказался прав. Номер был забронирован на имя адвоката. Администратор позвонил в колокольчик, подзывая носильщика.

— Это все, что у меня при себе, — сказал я. — Остальное находится в том белом «кадиллаке» с откидным верхом. — Я указал на машину, припаркованную прямо напротив входной двери и выставленную на всеобщее обозрение. — Есть ли у вас человек, который доставил бы все это в номер?

Администратор был сама любезность.

— Ни о чем не беспокойтесь, сэр. Просто наслаждайтесь пребыванием у нас и, если вам что-то потребуется, звоните непосредственно мне сюда.

Я кивнул и улыбнулся, украдкой наблюдая за сногсшибательной реакцией полицейской толпы, стоявшей за мной. Они просто одурели от шока. Они здесь оспаривали каждую мелочь, использовали любую возможность зацепиться, выбивая номер, за который они уже заплатили, — и неожиданно весь их спектакль разбит вдребезги каким-то грубым бродягой, выглядевшим как нечто несуразное, выбравшееся из ночлежки для бродяг и безработных в Верхнем Мичигане. И он регистрируется с ворохом кредитных карточек! Господи! Куда катится этот мир?

3 Отмороженная Люси… «Зубы как бейсбольные мячи, глаза как сгустки огня»

Я дал свою сумку суетливо подбежавшему мальчику и попросил его принести кварту «Дикого индюка», два пятерика «Бакарди Аньехо» с бочонком, полным льда.

Наш номер был в самом отдаленном крыле «Фламинго». Это место — не просто отель: это нечто вроде громадного, щедро финансируемого «Клуба плейбой» в центре пустыни. Это нечто с девятью отдельными зданиями, связанными пешеходными дорожками и бассейнами — огромный комплекс, начиненный лабиринтом автостоянок и подъездных аллей. Путь от стойки регистрации до дальнего крыла, где нам отвели номер, занял у меня около двадцати минут.

Я собирался зайти в номер, принять бухло и доставленный багаж, покурить мой последний большой кусок сингапурского серого, посмотреть Уолтера Кронкайта и дождаться прибытия моего адвоката. Мне нужна была эта передышка, момент спокойствия и безопасности, до того как мы займемся Наркотической конференцией. Это мероприятие довольно здорово отличалось от «Минт 400». Последняя была тусовкой наблюдателей, а для первой требовалось участие — и особая установка: на «Минт 400» мы имели дело изначательно с людьми симпатичными, и если там наше поведение было просто непристойным и возмутительным… что ж, оставалось только определить степень виновности.