Страх и сомнение

— Сколько надо, столько и будем, — отрезал Саша.

На том и порешили. Ползучая или нет, но всё же революция.

Глава 114

Прошло несколько недель.

— У нас всё под контролем, — сообщил Саша, когда Дима и Альберт вошли в кабинет.

— Надеюсь, — бросил Дима.

Саша отметил, что гости никогда ещё не были так встревожены.

— Думаю, вскоре появятся противники митинга с протестами, — предупредил Дима, — невозможно провести революцию тихо.

— Хорошо, — кивнул Саша, — пусть видят, что всё происходит естественным путём.

— Это не бутафория, — покачал головой Альберт, — эти ребята реально могут взять вверх. Не всё нам подконтрольно. Некоторые почувствовали, что большую игру могут нарушить пара выскочек.

— Мне терять нечего, — улыбнулся Саша, — всё равно осталось немного.

— Надо объявить вотум недоверия власти, — сказал Дима, — совершить несколько выпадов и посмотреть на реакцию.

Бутылки с зажигательных смесью полетели в отряды полицейских. Националисты стали первым редутом обороны. Они медленно отступали от дома правительства к площади. Из-за спин летели камни и брусчатка. В ответ применялись резиновые пули и водомёты.

Митингующие отступили к площади, заставленной перевёрнутыми автобусами, машинами и покрышками. Оборонительный редут в центре Вавилона выдержал очередной натиск. Полицейские в ближний бой не вступали. Не было приказа.

— Ничего, простоим, — успокоился Дима, сидя за чашкой кофе, — хотели бы разогнать, разогнали бы.

— И то верно, — согласился Альберт, — хотя за это не похвалят.

— Нас накажут по особому, — заметил Дима.

Альберт кивнул и осушил чашку. Не допустить массового кровопролития — благая цель.

Однако через несколько дней в отряды национальной обороны влились новые лица. Это были выходцы из благополучных семей, взращенные на компьютерных играх и желающие пострелять в реальности. Они не нужны были обществу как необходимая сила и получали пособия. В противоборстве мигрантам они нашли своё призвание.

— Умело работают, — похвалил Дима, — если дело выгорит, станут героями.

— Нужно отвлечение, — предложил Альберт, — создадим конфликт на востоке, на нейтральной территории.

Все знали про восточный синдром и боялись его. Разыграть карту представлялось делом сложным и опасным.

Саша прибыл на восток. Здесь был основной добывающий и индустриальный центр. Рабочий люд с недоверием наблюдал за телодвижениями в центре, и когда митинги мигрантов и жёлтых жилетов прокатились по востоку, поддержки у них почти не было.

Саша направился прямиком к олигархам. На встрече с ними он выступил с резкой критикой правительства, назвав их трусами и предателями. Самое главное, уточнил планы по отъёму активов в пользу центра.

Олигархи медлить не стали и объявили правительству бойкот. Мол, лентяи и интриганы, сидят на плечах рабочего люда и измываются, причём зря.

Тут уж Правительство спохватилось. Как ни важно было сдерживать "площадников", но деньги в казну шли с востока. Отправили национальную гвардию, когда ресурсы перестали поступать на запад и ручеёк в казну почти иссох. Восточные районы заручились поддержкой из-за рубежа. Военные кампании любезно предложили помощь. Против призывной армии они выглядели непобедимыми. Олигархи поплевались и раскошелились. Началась затяжная ползучая война.

Глава 115

— Всё по плану? — спросил Николя, открывая банку пива, — хотелось бы уточнить детали плана.

Дима тоже открыл пиво, Альберт откупорил газировку.

— Мы страны теряем, а поток мигрантов не уменьшается, — продолжил Николя, — и не делайте из меня дурака, говоря, что так и надо. Я не хочу, чтобы через сто лет негры оливки да баварские колбаски ели, доказывая миру, что они исконные жители.

— От оливок они точно избавятся, — съехидничал Дима.

— Как бы то ни было, наши перемалываются в регулярных армиях, — заметил Николя.

— Как и другие нации, — возразил Альберт, — восточная армия самая большая в мире и её энергия требует выхода. Как думаете, с кем её лучше схлестнуть?

Николя плюхнулся в кресло.

— Пусть здесь станет некомфортно для них, — сказал Дима, — мы потеряем часть благополучия, зато они плюнут и пойдёт за ресурсами и территорией.

— На чёрный континент, — догадался Николя.

— Именно.

— Они самая главная мировая опасность. Они как саранча, которую даже напалм не берёт.

— Мы закаляемся, как сталь, — добавил Альберт, — но если поднять градус, мы расплавимся, — он сжал ладонь в кулак, — мы не можем перекрыть границы, не можем ударить в лоб. Но среди сотен боёв и испытаний мы станем крепче и когда-нибудь будем готовы к смертельной схватке.

Николя бросил пустую банку в урну. Он злился.

— Благодари судьбу, что даёт подготовиться, — сказал Дима, — нельзя поколение неженок в одну ночь превратить в воинов.

— Мы как спартанцы… Готовы ко всему, — бросил Николя, оставляя ребят одних.

— Горячность молодости, — вздохнул Дима спустя минуту, — до добра не доведёт.

— В одном он прав, союз раскалывается, — заметил Альберт.

— Попробуем подсунуть внешнего врага, — предложил Дима, — если внутренние связи не держат, сдавим извне.

— Восток делать врагом опасно, — предупредил Альберт.