Страх Мудреца

Я только доделал последние приготовления с подковой, когда увидел мерцающее движение в углу моего глаза.

Это была Крин, выглядывающая из за угла фургона.

Я догадался, что я разбудил ее звуком молотка по железу.

- О, мой Бог. - Ее рука прикрыла рот и она ошеломленно сделала пару шагов из-за фургона.

- Ты убил их.

- Да, - сказал я просто, мой голос мертво звучал в моих ушах.

Глаза Крин пробежали вниз по моему телу, глядя на мою разорванную и окровавленную рубашку.

- А... - Ее голос застрял у нее в горле и она сглотнула.

- Ты в порядке?

Я молча кивнул.

Когда я, наконец, набрался смелости рассмотреть мою рану, я обнаружил, что плащ Фелуриан спас мне жизнь.

Вместо того, чтобы выпустить наружу мои кишки, кинжал Аллега просто оставил мне длинный, мелкий порез, пересекающий мой живот.

Он также испортил совершенно хорошую рубашку, но у меня было нелегкое время, чтобы горевать об этом, учитывая все обстоятельства.

Я изучил подкову, а затем использовал влажный кожаный ремешок, чтобы привязать ее твердо к одному концу длинной, прямой ветки.

Я вытащил чайник с овсом с огня и сунул подкову в угли.

Выглядя оправившейся от некоторого шока, Крин медленно приблизилась, глядя на ряд тел на другой стороне от огня.

Я не сделал ничего, кроме того, что выложил их в грубую линию.

Это не было порядком.

Кровь окрашивала тела и их раны открыто зияли.

Крин уставилась, как будто она боялась, что они могли снова начать двигаться.

- Что ты делаешь? - спросила она наконец.

В ответ, я вытащил теперь горячую подкову из углей огня и подошел к ближайшему телу.

Это был Тим.

Я нажал раскаленным железом на тыльную сторону его оставшейся руки.

Кожа задымилась и зашипела, прилипнув к металлу.

Через некоторое время я вытащил ее, оставляя черный ожог посреди его белой кожи.

Сломанный круг.

Я двинулся назад к огню и снова начал нагревать железо.

Крин стояла молча, слишком ошеломленная, чтобы реагировать нормально.

Никто не сможет нормально реагировать в подобной ситуации, я полагаю.

Но она не закричала и не побежала, когда я подумал о том, что она может это сделать.

Она просто смотрела на сломанный круг и повторила: "Что ты делаешь?"

Когда я, наконец, заговорил, мой голос звучал странно для моих собственных ушей.

- Все Эдема Руэ одна семья, - объяснил я.

- Как закрытый круг.

Не имеет значения, если некоторые из нас чужие другим, мы все остаемся семьей, по-прежнему близкими.

У нас должно быть так, потому что мы всегда чужие там, где мы идем.

Мы рассеяны и люди ненавидят нас.

- У нас есть законы.

Правила, которым мы следуем.

Когда один из нас делает то, что не может быть прощено или исправлено, если он ставит под угрозу безопасность и честь Эдема Руэ, его убивают и помечают сломанным кругом, чтобы показать, что он больше не один из нас.

Это редко делается.

Это редко требуется.

Я вытащил железо из огня и пошел к следующему телу.

Отто.

Я прижал ее к тыльной стороне его ладони и слушал ее шипение.

- Это были не Эдема Руэ.

Но они выдавали себя за них.

Они делали такие вещи, которые Эдема никогда не будут делать, так что я сделаю так, что мир узнает, что они не были частью нашей семьи.

Руэ не поступают подобно тому, что сделали эти люди.

- Но фургоны, - запротестовала она.

- Инструменты.

- Это были не Эдема Руэ, - строго сказал я.

- Они, вероятно, не были даже реальными актерами, просто группа воров, которые убили труппу Руэ и пытались занять их место.

Крин взглянула на тела, затем обратно на меня.

- Так ты убил их за то, что они прикидывались Эдема Руэ?

- За то что прикидывались Руэ?

Нет. - Я положил железо обратно в огонь.

- За убийство труппы Руэ и воровство их фургонов?

Да.

За то, что они сделали вам?

Да.

- Но если они не являются Руэ... - Крин посмотрела на ярко окрашенные фургоны.

- Как?

- Мне самому это любопытно, - сказал я.

Вытащив сломанный круг из огня еще раз, я перешел к Аллегу и прижал его к ладони.

Фальшивый актер дернулся и очнулся от собственного крика.

- Он не мертв! - воскликнула пронзительно Крин.

Я ранее осматривал рану.

- Он мертв, - холодно сказал я.

- Он просто не перестал еще двигаться. - Я повернулся, чтобы посмотреть ему в глаза.

- Как насчет этого, Аллег?

Как ты нашел пару фургонов Эдема?

- Ублюдок Руэ, - обругал он меня, слабо сопротивляясь.

- Да, - сказал я, - это я.

А ты нет.

Итак, как же ты узнал знаки моей семьи и их обычаи?

- А как ты узнал? - спросил он.

- Мы знаем слова, рукопожатия.

Мы знаем о воде и вине и песнях перед ужином.

Как ты узнал?

- Вы думали, что могли обмануть меня?- Сказал я, чувствуя, как мой гнев опять скручивается внутри меня, как пружина.

- Это моя семья!

Как я могу не знать?

Руэ не делают того, что делали вы.

Руэ не крадут, не похищают девушек.

Аллег покачал головой с насмешливой улыбкой.

На его зубах была кровь.

- Все знают, чем вы занимаетесь.

Мое терпение лопнуло.

- Все думают что знают это!

Они думают, что слухи - это правда!

Руэ такого никогда не делают! - я жестикулировал как безумец.

- Люди думают такие вещи из-за таких как вы! - Мой гнев разгорелся еще сильнее и я понял, что кричу.

Теперь рассказывай все, что я хочу знать, или Бог заплачет, когда услышит, что я с тобой сделал! -