Страна кленового листа - начало истории

Из-за боязни и нежелания метрополии активно поддерживать колониальную промышленность подобная участь постигла и другие отрасли хозяйства. Еще при Талоне была начата разработка залежей железной руды на реке Сен-Морис, северном притоке реки Св. Лаврентия. В железе нуждались судостроение и лесопильное производство. Но король в 1714 г. запретил закладку железных рудников в Канаде на том основании, что их достаточно и во Франции. Только в 30-х годах XVIII в. военная необходимость заставила французское правительство разрешить построить железоделательный завод в Канаде. С большими трудностями завод на Сен-Морисе был открыт, и в 40-е годы он выпускал самую разнообразную продукцию: котлы, чайники, печки, лемехи для плугов, пули и снаряды для мортир. Изготовляемое здесь железо отличалось мягкостью, ковкостью и упругостью.

Железоделательный завод представлял собой довольно крупное по тем временам предприятие: на нем работало 120 человек. Владела им группа сеньоров, купцов и чиновников. Рабочие нещадно эксплуатировались. Предприятие влачило жалкое существование, не вылезало из долгов, испытывало потребность в квалифицированной рабочей силе и новых капиталах. Это были типичные трудности для зарождающейся колониальной промышленности. Они усугублялись многочисленными запретами, налагавшимися Версалем на предпринимательскую деятельность колонистов. Королевский двор запретил производство пеньки в Канаде, чтобы не подрывалась монополия французских мануфактуристов на изготовление тканей (чтобы канадцы больше потребляли французской материи), организацию шляпных мануфактур и т. д. и т. п.

Несмотря на все эти ограничения, в Канаде в первой половине XVIII в. продолжался процесс формирования капиталистических отношений на мануфактурной стадии их развития. К тем капиталистическим мануфактурам, которые появились еще во второй половине XVII в. (кожевенные, по производству смолы и дегтя и т. п.), теперь добавились десятки мелких и даже средних, основанных на наемном труде.

Расширились внешние торговые связи колонии, преимущественно с метрополией. Она ввозила из Франции материю, обувь, промышленные товары, вина, а вывозила, помимо мехов, лес, муку, горох, овощи, мясо. В течение всего времени существования Новой Франции ввоз превышал вывоз, иногда в 3 раза. Торговля носила типично колониально-меркантилистский характер.

Все ключевые позиции в хозяйственно-торговой сфере занимала метрополия. 14 французских компаний контролировали три четверти канадской промышленности. Судостроение и горное дело контролировал Версаль. Пушная торговля находилась в руках Вест-Индской компании Франции. Канадские купцы получали меньше половины прибылей ст торговых операций в колонии. Остальное шло за океан, в метрополию.

Основой основ колониальной экономики и в последний период французского господства в Канаде оставалась пушная торговля. Только эта отрасль постоянно давала устойчивый доход метрополии и правящему классу колонии. До 1725 г. в Канаде ежегодно добывалось около 60 тыс. шкурок. В 1726 г. — 135 тыс., в 1730 г. и в последующие годы — 164 тыс. К 1744 г. стоимость годового «урожая» мехов составила 1,5 млн. ливров в год, а затем превысила 2 млн. ливров.

Вся пушнина вывозилась за пределы колонии. Около двух третей ее использовалось шляпной промышленностью Франции, одна треть шла в Голландию, которая продавала ценные шкурки в другие страны.

В 1719 г. монополию на всю канадскую пушную торговлю получила Вест-Индская компания. Это вызывало недовольство набиравшего силу канадского торгового капитала. Созданные монреальскими купцами собственные торговые компании оказались не в силах конкурировать с Вест-Индской. Тогда местные купцы, «лесные бродяги» и охотники — трапперы, а нередко даже церковники и колониальные чиновники самого высокого ранга, занялись контрабандной торговлей с англичанами, хотя еще в 1709 г. король запретил продажу бобровых шкурок последним. Канадцы скупали для продажи индейцам более дешевые и привлекательные английские товары. Особой популярностью у туземцев пользовались изготовляемые в Англии красные одеяла, за которые аборигены отдавали все свои меховые наряды.

В 1716 г. была восстановлена практика выдачи лицензий на мехоторговлю местным дельцам, которые сдавали меха оптовикам Вест-Индской компании. Власти разделили всю территорию колонии от Тадуссака до Саскачевана на торговые районы, в каждом из которых были установлены посты во главе с начальниками. Последние мгновенно обогащались на грязном бизнесе.

Важной фигурой в пушном деле оставались странствующие агенты, которых набирали за определенную плату торговцы — «буржуа», владевшие патентами. Такие агенты получали специальные разрешения от колониальных властей и назывались «вояжерами». Название «лесные бродяги» теперь сохранилось лишь за теми, кто не имел таких разрешений.