Страна мальборо (СИ)

- Вот, пьянь! - сурово обронила старушка, на прощание пнув его под ребра.

Я, сторонним наблюдателем созерцал действо, развернувшееся на моих глазах и лишний раз, убедился в том, что август, действительно, самый мрачный месяц года. А, равнодушное синее небо продолжало поддерживать солнце, которое плавило общественные мозги.

* * *

Сегодня был великий день. Во-первых, я узнал, как зовут ту настырную носороговую дамочку, а во-вторых, я лишился собственного языка. Попытаюсь рассказать по порядку, как это было.

День, обычный будний день. Я как всегда не спеша собирался на работу, но настойчивый звонок в двери отвлек меня. Все та же амбициозная носорожица, давила рогом на кнопку моего звонка и требовала, чтобы я предоставил хотя бы немного времени.

Мое общение с ней закончилось катастрофическим опозданием, в свете которого идти куда либо, вообще уже не имело смысла. Когда я её выпроводил из своей квартиры на улице стоял глубокий вечер, но зато я узнал, что её зовут Кинсела.

Едва расставшись с ней, мне тут же пришлось с ней встретиться вновь. Кое-как вытолкав Кинселу за двери, я отправился на кухню, где и застал носорожицу. Она восседала на стуле за кухонным столом, поставив перед собой огромное блюдо с какими-то фруктами. Блюдо и фрукты были совершенно неизвестной породы, такого я еще не видел.

- Попробуй! - протянула Кинсела мне один из этих плодов - Очень вкусно!

Я, как человек не боящийся ничего нового и необычного без особых колебаний взял фрукт и принялся неторопливо его поглощать. Тошнотворно-сладкая мякоть плода мягко обволакивала язык и проникала в горло. Множество мелких семян песком хрустели на зубах, но я тщательно все пережевал, включая и липкую кожуру. Ощущение было такое, будто в бокале хорошего вина плавал ком мокрой паутины, покрытый плесенью и совершенно случайно, удалось все это проглотить вместе с очередным глотком вина.

- Ну, как? - с интересом наблюдая за мной, поинтересовалась она.

- Приторно, хотя, каждому своё!

- Подожди, самое интересное еще не наступило!

- А, что должно произойти?

Кинсела посмотрела на висящие над столом часы и усмехнулась.

Сначала появилось легкое покалывание в корневой области языка, похожее на тягучую горечь, которая бывает от разжеванных таблеток. Затем оно переросло в полную нечувствительность. Самая подвижная часть меня задеревенела, отказываясь повиноваться сигналам, которые начал подавать впадающий в панику мозг. Я попытался произнести слово, но вместо стандартного набора звуков изо рта вывалился мой собственный язык.