Страна мальборо (СИ)

Звонко шлепнувшись на линолеум пола, он несколько раз дернулся и затих. Сотни тысяч вкусовых рецепторов медленно шевелились, будто определяя направление движения. Крови не было, линии отреза, пусть даже рваной, тоже. Все выглядело так, словно язык добровольно покинул своего хозяина.

Я присел на корточки и осторожно потрогал его пальцем, он не шевелился. Холодный и скользкий, вызывающий отвращение. Мне самому не очень-то верилось, что это тоже я, но сознание того, что мой рот опустел, констатировало это, как факт утраты.

Подперев носато-рогатую голову копытом, Кинсела задумчиво следила за мной, а я не мог ей сказать что либо по нескольким причинам. Во-первых, я был в шоке, во-вторых, у меня не было ничего вразумительного по этому поводу, а в-третьих, я не мог разговаривать, поскольку язык мой валялся на полу.

* * *

Они летели над огромным, сияющим ночными огнями, городом. Где-то далеко-далеко внизу, на нитках многочисленных дорог сияли бусы автомобильных фар. Желтые квадраты окон домов скрывали за своими прозрачными стеклами чужую жизнь, тщательно оберегаемую от посторонних вмешательств. Летящих в небе эти судьбы не интересовали. Они жили своей странной жизнью, которая поставляла к рассмотрению лишь вопросы, на которые не было ответов. И никто не знал этих ответов, были только предполагаемые прогнозы и пророчества, которые не сбывались. Или сбывались, но в совершенно иной форме. А пока, эти двое в ночном небе просто летели, пытаясь понять смысл или же, наоборот, его отсутствие.

Когда наступит утро, один из них уйдет в безжизненную пустыню, за огромные кучи движущегося песка, которые кто-то называет - барханами, чтобы заново осмыслить ситуацию. Второй не понимая что произошло, начнет перебирать в памяти события прошедшей ночи в надежде найти хоть что-нибудь, что поможет объяснить уход другого в пески. Время, тысячами песчинок перетекает из одного состояния в совершенно иное качество. Оно что-то лечит, что-то обостряет и наступает момент, когда становится понятно, что тот, кто ушел больше не вернется. Именно тогда, приходится кричать, нести свой голос в сознание ушедшего, в надежде, что он может быть откликнется. А все от того, что наступает вечер и приближается время ночного полета.

Странно, но вернувшийся из песков, не объясняет причин своего ухода. Он вновь радуется жизни во всех её проявлениях и в глазах его все прочнее поселяется холод. Он снова готов к ночному полету, чтобы утром уйти.