Страна мурров

Договор, конечно, где-то лежал, но с момента его заключения сменился секретарь, а Кристофер — милый Кристофер — был непревзойдённым мастером всё усложнять и запутывать в канцелярии Айлин. Она вспомнила лишь, что договор был составлен в виде странных виршей, а заверяли его около двух сотен отпечатков большого пальца. Сейчас она понимала, что подписать такое могла только в состоянии стресса, в котором тогда находилась. Её запущенная пневмония и усиливавшееся бунтарство Фанни, её единственной внучки, направленное против мурров, наверное, могли бы послужить оправданием, но всё сказало лицо брата: она совершила нечто ужасное.

На следующий день к ней в офис заявились двое молодых людей. Они были обуты в мягкие замшевые сапоги и ходили неслышно, как кошки. Кожа их сияла, русые волосы, густые и волнистые, были связаны в хвосты на затылке, бороды заплетены в затейливую косичку. Облачение было простым: холщовые штаны и жилетки, открывающие мускулистые руки, никаких побрякушек, цепочек или украшений. Айлин впервые видела так близко Слуг стихий, что высвобождали, о Мать-кошка, энергию земли и воды и намеревались построить из этого материала Стену. Вот что её привлекло! Никакого шума, ям, бетона и металлических конструкций — кто бы не соблазнился?

— Чистых дорог, великая госпожа! — поприветствовал её один из Слуг, тот, что был пониже ростом. В прозрачной глубине его светло-зелёных глаз отражался весь кабинет.

— Не стоит называть меня великой.

— Согласен. — Он заметил, что его спутник нахмурился, и поспешил исправить ошибку: -

По Закону Теней, мы не смеем не признать тебя великой. Ты Хозяйка Прекрасных, и тень их величия накрывает тебя.

— А Прекрасные…

Зеленоглазый кивнул.

— В тени Вселенной. Как ты помнишь, великая госпожа, условия контракта позволяют нам прервать работу при наступлении противоречий. Вчера небесные светила сошлись в благополучной точке и открыли, что в этом городе, бросая на него зловещую тень, живёт один из миске, существо ненавистного нам древнего рода, проклятого нашими богами и нами презираемого. Великая благоразумная госпожа! Первое противоречие между нами может быть разрешено, если ты позволишь нам убить его посредством удушения и после окончания работ увезти с собой его высушенный труп.

Айлин поперхнулась.

— Как его имя?

— Мы отказываемся именовать эту тварь — не именуй и ты.

— Скажите, кто он!

Зеленоглазый был твёрд, но всё так же учтив.

— Мы хотели бы развеять твоё очевидное невежество, но боги не дают нам позволения. Так ты согласна, великая нерешительная госпожа?

— Со… согласна ли я удушить человека?

— Не человека. Тварь.

— Тварь! — как эхо, сказал второй, бывший в этой паре за главного.

Айлин прокляла час, когда на глаза ей попался рекламный листок от столь дикого сообщества.

— Я не согласна в любом случае, человек он или… кто… Задушить… Как только такое может прийти в голову?

Они переглянулись, внешне спокойные и сдержанные.

— Хорошо, мы готовы применить яд, великая мягкотелая госпожа, — с большой неохотой сказал зеленоглазый. — Но требуем, чтобы агония длилась не меньше двадцати шести минут.

Айлин встала из-за стола, её пошатывало.

— Вы меня не так поняли, господа… Ваше требование противоречит основам цивилизованного общества… Нельзя лишить человека свободы, а тем более, жизни, без решения суда…

Второй усмехнулся, зеленоглазый усмехнулся следом. Она теряла их уважение.

— Хранители так не считают, и ты им потворствуешь, великая лукавая госпожа. В городе постоянно происходят убийства. Убивают любого, кто затронет интересы Хранителей, не щадят ни кошек, ни стариков, ни женщин, ни детей.

Они вынудили её защищаться:

— А вы спорите со своими богами?

— Боги не потерпят возражений и покарают нас, великая глупая госпожа, — покачал головой зеленоглазый.

— Нас тоже, — прошептала Айлин.

Они тут же ушли.

— Ходи по грязи, — на прощание вежливо сказал ей второй.

…К её большому облегчению, Слуги стихий, или Шутники, ночью свернули лагерь и уплыли на плотах по Алофе — тем же путём, что пришли, по глубокой быстрой воде. Убрались, забрав с собой немало местных парней и девушек, соблазнённых вольной жизнью, и оставив после себя уходящий к небу уродливый зуб, чёрный снаружи и прозрачный, невидимый, если смотреть на него из города. После их отъезда земля вокруг него на много шагов спеклась и почернела. По требованию Ричарда, больше его не трогали, только фотографировали раз в месяц, чтобы следить, нет ли изменений в странной конструкции. Кто был тот таинственный миске, Айлин так и не узнала, да и не

стремилась узнать.