Страна мурров

— Если бы знать… Может, тот, кто хотел нас отравить? Я дважды меняла карты на нормальные, а потом подмены прекратились. Но ваши страхи перед чёрной дамой не отступали. Наконец одна гадалка сказала мне, что вас сглазили или навели порчу, чтобы на любой карте вы видели изображение чёрной дамы. Она же научила меня, как её снять.

— Порча, сглаз… — сказала Айлин. — Когда? Как?

— Самой хотелось бы знать. Возможно, покопавшись в памяти, вы могли бы вспомнить когда и как.

Айлин пронзила догадка. Вечер у камина… инспектор Слеж… «А о чём ты говорила со мной? — О том, что тебе всюду мерещится чёрная карта…» Эти слова подействовали на неё как внушение. Ах, Фанни, Фанни…

— Но ведь это не намеренно…

— Что вы сказали, госпожа Айлин?

— Ничего. Благодарю вас — за инициативу и сострадание, хотя вы меня до смерти напугали. Ваш расчёт был верным: когда происходит что-то из ряда вон выходящее, то, к чему совершенно не готов, это шокирует. Теперь я вам обязана. — Айлин пристально смотрела на Лорну, и вдруг в памяти встало другое лицо, очень похожее… те же голубые глаза, испуганный вид… Неудачно скатился с лестницы… — Как, говорите, ваша фамилия? Край? Лорна Край? Разве не Беззубка?

— Верно, — смутилась Лорна. — Я взяла фамилию бабушки…

Айлин без сил откинулась на подушку. Как похожа на мать… Дочь той самой служанки, Титты Беззубки, которая забеременела от Анчи…

— Вы единокровная сестра Катрисс. — Это прозвучало как обвинение.

— Да, у нас с вашей дочерью один отец, — тихо сказала Лорна. — Но мне нечего стыдиться.

Не самые приятные картины прошлого встали перед Айлин.

— Ваша мать пришла в этот дом, чтобы мне служить, а вместо этого тайком развлекалась с моим мужем. Она меня не пожалела. Никто меня не жалеет. Действительно — зачем? На таких, как я, можно ездить, а я слова не скажу.

— Я вас жалею! — покраснев, воскликнула Лорна. — И мама любила отца…

— За что, позвольте спросить?

— Она не встречала человека храбрее…

— Понимаю. Хотелось как-то оправдать своё неблаговидное поведение. Храбрец… Чтобы пьянствовать и буянить, большой храбрости не требуется. Не припомню ничего более героического за время нашего брака. Когда Анчи героически свернул себе шею, я позаботилась о том, чтобы ваша мать не бедствовала и вырастила вас. А вы, став взрослой, зачем-то вернулись в Спящую крепость — прокрались сюда, скрыв историю своего рождения. Считаете, после этого я могу вам доверять? А вдруг вы и есть тот самый недоброжелатель, что пытался внушить мне чёрные мысли с помощью подложенных карт?

Вновь вспыхнувшая неприязнь Айлин больно ранила Лорну, она расплакалась.

— Скрывала от вас, но не от своей сестры! Я просто хотела быть ближе к её семье, хотела быть полезной…

— Так Катрисс… знала?

— Знала и знает… Мы часто видимся…

Айлин резко села. Великая Мау, воистину не знаешь, где потеряешь, где найдёшь… Почти не осталось надежды наладить отношения с дочерью, её посланцев Катрисс на порог не пускала. Столько лет не виделись, и вдруг шанс!

— Пожалуйста, простите мне глупую несдержанность и необъективность… — Хотя у Айлин после пережитых волнений руки- ноги тряслись, она поспешно выбралась из постели и, накинув длинный атласный халат, села рядом с Лорной за столик. — Милая Лорна… Меня совершенно измучила история с чёрными картами… а вы сняли с моей души этот ужасный груз… не могу выразить словами, как я вам благодарна… Дорогая, я всё вижу. Трудитесь как пчела с утра до ночи, из сил выбиваетесь ради нашей семьи. Я ценю это, поверьте… Не понимаю, как я могла подозревать вас в неблаговидных делах? Я так на себя сержусь! Не держите зла, моя милая, лучше скажите, как мне загладить вину?

Она видела в глазах Лорны недоверие, но плела словеса, пытаясь окончательно вытеснить из своего сердца обиду, когда-то нанесённую изменой мужа, и в сотый раз убеждая себя, что эта милая, работящая девушка ни в чём не виновата. Раскаяние хозяйки смягчило страдания Лорны, а слёзы отчаяния сменились слезами тихой радости. Вскоре они уже вели почти задушевную беседу.

— Кажется, я поняла. Это Катрисс подсказала вам про мой сглаз.

— Да, верно.

— Как она? — волнуясь, спросила Айлин.

— В последнее время плохо себя чувствует, почти не спит. Ей трудно сосредоточиться на чём-то одном, она постоянно отвлекается, даже когда принимает клиентов, — ходит по салону, переставляет безделушки или вдруг начинает подпиливать ногти, не обращая ни на кого внимания…

— Она принимает антидепрессанты? — Тема была деликатной, но с кем же тогда обсуждать проблемы Катрисс, если не с её сестрой?

— Они не защищают её от видений, напротив, делают их ярче…

— А по-моему, — пробормотала Айлин, — её видения — шарлатанство чистой воды. Лорна, ну, скажите, она хотя бы скучает по Фанни?

— Нет… Больше по отцу.