Страна потерянных вещей. Книга 2

Хотя и Балвейн был вынужден действовать только одной рукой – челюсти волчицы растерзали вторую так сильно, что его левое предплечье от плеча до локтя превратилось в сырое мясо, а обе основные кости его были сломаны. А еще он заработал укус в левое бедро, вырвавший кусок плоти размером с кулак, и рана обильно кровоточила. Теперь Балвейн едва мог стоять на ногах, но если б упал, волчица сразу набросилась бы на него, поэтому он попытался опереться на одну из стен, стараясь не касаться ее своими поврежденными частями тела.

Со всех сторон доносился грохот катастрофы, и обоих противников покрывал тонкий слой пыли. Балвейну казалось, что где-то вдалеке он слышит крики людей и гномов, а также испуганный рев животных. Он понял, что происходит: рудник со всем своим обустройством рушится, а его собственные действия лишь ускоряют это обрушение, не только прямо сейчас, в этой пещере, – натяжением цепи, попыткой поднять заякоренный кинжал, – но и гораздо раньше, когда он счел себя достаточным ловкачом, чтобы манипулировать фейри, хотя на самом деле те куда ловчей манипулировали им в ответ. Даже сейчас Балвейн не взялся бы утверждать, что фейри не предоставили ему обещанного: они и вправду убрали пятерых вельмож, выставили перед ним волчицу, а рудник «Пандемониум» теперь принадлежит только ему одному, пусть даже и послужит ему могилой. Но если ему и доведется умереть, то умрет он, лишь зная, что волчица испустила дух раньше него.

– Ну давай же! – подстрекал Балвейн. – Ты просто позволишь мне истечь кровью до смерти или все-таки закончишь начатое?

С челюстей волчицы капали кровь и слюна. Она все пыталась подобраться к нему поближе, но остерегалась клинка не меньше, чем Балвейн ее зубов, и поэтому оба держались вне досягаемости друг друга. Волчица отступила назад и вроде как пошатнулась, как будто запуталась в собственных ногах. Балвейн увидел свой шанс. Он бросился на нее, вскинув кинжал, чтобы поразить ее в самое сердце, и…

Но все это было лишь уловкой, и клинок Балвейна бессильно пронзил воздух. Потеряв равновесие, он мимолетно предположил, что плоть и мех смягчат падение, но вместо этого со всего маху брякнулся о твердый камень. Боль была неописуемой – настолько свирепой, что на миг лишила сознания, когда его собственный разум попытался оградить его от боли.

Балвейн лежал на спине, боясь пошевелиться, боясь даже открыть глаза, а на лицо ему падали теплые капли. Наконец он открыл глаза и увидел волчицу, которая стояла прямо над ним. Балвейн попытался воспользоваться кинжалом, но волчица переставила левую лапу, пригвоздив его правую руку к полу пещеры.

Весь былой пыл оставил Балвейна. Все было кончено.

– Они обманули нас обоих, – сказал он волчице. – Прими свою победу, чего бы она ни стоила.

Волчица опустила башку, раскрыла пасть и медленно, не спеша разорвала Балвейну горло.

LXVIII EAXL-GESTEALLAS (староангл.) Закадычные друзья, надежные попутчики в дороге

Церера долго не могла заставить себя заговорить. И этот тип вернет ей Фебу?

– Ты сомневаешься во мне, – произнес Скрюченный Человек, – и я тебя не виню. Видишь ли, ее история по-прежнему все еще пишется, как и твоя. Все эти врачи, ее друзья – даже ты сама, в моменты отчаяния, – забыли об этом и дали ее сказке концовку, в которой она никогда не проснется, в которой никакой принц не разрушит чары, упав перед ней на колени или совершив какие-то чуть более интимные действия.

Дыра, которая была левым глазом Скрюченного Человека, ухитрилась похотливо подмигнуть, чему способствовали маневры пристроившегося над ней таракана. Даже не задумываясь, Церера отвесила ему оплеуху, но ее рука безвредно прошла сквозь массу ножек, панцирей и усиков, которые вновь сгустились позади нее, – хотя и не раньше, чем наградили ее несколькими укусами за беспокойство. Скрюченный Человек отпрянул назад, виновато подняв руки.

– Прости, – сказал он. – Я переступил черту, во многом точно так же, как и некоторые прекрасные принцы при виде спящей девушки. Вообще-то гадкие создания, эти мужчины. Когда твоя дочь проснется – тут я исхожу из того, что мы все-таки придем к соглашению, – советую обязательно предостеречь ее на их счет. Я тоже могу помочь ей в этом отношении.

– И как вы предлагаете все это проделать? – спросила Церера, наконец обретя дар речи.

– Позволь мне показать тебе, – сказал Скрюченный Человек, продвигаясь к самой старой, глубокой и темной из червоточин. – Заходи и увидишь то, чего никто еще никогда не видел.

* * *