Читаем Страна Соболинка полностью

– Да ну? – сгребая в охапку пытавшегося вырваться деда, со смехом удивилась невестка. – Ах ты, варнак похотливый! Да неужто с бабой совладать сможешь?

– А то! – наконец-то вырвавшись из крепких рук невестки, притопнул ногой девяностолетний дед. – Да у меня, может, самый расцвет сил! – выпятил грудь лукой рябины, – видишь, кровь играет, как у глухаря на току!

Все дружно засмеялись не столько от проделок старого охотника, сколько от великолепного настроения. И Ирина вместе с ними. Девушке стало почему-то легко, как в далеком детстве, на новогодней елке: все просто, понятно, сердечко бьется перепелкой, а душа хочет улететь. Все негативные эмоции испарились прочь. Ирине захотелось прижаться к этим добрым людям всеми клеточками существа и быть в их обществе так долго, пока не кончится день, год, век. Переживая это состояние, она тут же удивлялась ему. А нутро тут же подсказывало, что вместе с Макаровыми живет сама доброта.

Вечером, как управились по хозяйству, в доме Веры собрались все жители заимки: время коротать да телевизор посмотреть. Макар Иванович завел электродвигатель, по проводам побежал ток, у всех поднялось настроение. Правду говорят, хочешь устроить человеку праздник – включи свет. Во всех четырех домах электричество, можно и по своим избам сидеть. Почти везде есть цветной иностранный телевизор, вместе веселее смотреть. Одна беда, каждый хочет свою программу включить: Ирина просит оставить какое-то новое шоу, Таисия Михайловна настаивает на мексиканском сериале, деду Ивану подавай про природу, Макар Иванович просит включить спорт, как на машинах гоняют по трассе.

– Хорошо было, когда с керосиновой лампой сидели: как стемнело, так спать. А тут цивилизация – движок бензиновый, электричество в дом, спутниковая тарелка, двадцать пять программ, – качает головой дед Иван, – никакого пардону. Вас бы в наше время вернуть, посмотрел бы я, какой вам дон Педро Афигейро реверансы делал.

– Слава богу, отошли те времена, когда мы забитые да неграмотные были: щас все, культура даже в тайгу пришла! Вишь, как люди вежливо разговаривают друг с другом, – противоречит ему Таисия Михайловна.

– Ох, смотрите, какие вы культурные стали, вежливые! – подначил Макар Иванович. – С коровой на «вы» стали разговаривать или в печку дрова задом наперед кладете… Вспомни, Тая, как на лыжах в поселок на кинопередвижку бегали кино смотреть! И всем всё нравилось, фильмы хорошие были, правильные. А сейчас что? Пудрят, вам, бабам, мозги, учат, как любить правильно надо. А они сами-то умеют?

– Так, наверно, умеют, раз по телевизору показывают. Ишь, как они ласково, обходительно с женщинами обращаются, слова добрые говорят. А ласковое слово, как теплый ветер в ухо: приятно!

– Точно, я и вижу, кто улыбнется да скажет курице, что она лебедь, вы и бежите к тому, как кобыла без вожжей под гору! А надолго ли? Весь ваш женский род такой.

– Тиу! – подскочила с табурета Таисия Михайловна, грозно глядя на мужа. – А ваш мужицкий род лучше? Каку свиристелку не встретите, подол чуть выше колена да грудь наголе, так всей гурьбой, как кобели, кружите около нее!

– А вы, бабы!..

– А вы, мужики!..

И началась перепалка – мухи зимой ожили! Ни с чего муж с женой ругаются, лед на окнах заслезился. Что этому причина? Наверно, наступила пора супругам разрядиться, бывает такое в каждой семье: надо высказаться. По любому поводу! Так уж, видимо, созданы мужчина и женщина: в семье без ссоры никак. Иначе, скрывая в себе накопившуюся обиду и боль, со временем можно умереть от сердечного приступа. В этот раз причиной раздора стал голубой экран. Обидно престарелым людям за вседозволенность безнаказанную, что на всю Россию показывают. Оказывается, жить надо так: свободно любить и менять человека по любому удобному случаю, лишь бы понравился, спать с ним в первую ночь, а если надоел – бросить, не раздумывая. А то, что вы жили, так это смех, неправильно: нельзя с одним человеком всю жизнь жить, застой в крови будет!

Ирина смотрит на них испуганными глазами: что с милыми, добрыми людьми произошло? Вера притихла в уголке, покраснела, как с мороза, редко видит такими свекра и свекруху, на душе неприятно. И только дед Иван строго проследил за обстановкой. Выждав нужную минуту, старожил вдруг вскочил с дивана, топнул ногой, оборвал перепалку:

– Что случилось? Стул не поделили? Или, может, снегу на улице не хватает?

Сын и невестка притихли: уважают отца и тестя, несмотря на свой почтенный возраст. Приучил Иван Макарович смолоду слушать детей старших: как скажет, так и будет! И сейчас, разрешая ситуацию мудростью, остудил семидесятилетних детей тремя вопросами:

– Что кричишь? Твоя Тая по улице за мужиками по улице с задранным подолом ходила? – спросил он сына.

– Нет, не ходила… – ответил Макар.

– А ты што, видела, как Макар твой бабам глазки строил?

– Дык, нет, не видала… – тихо ответила Таисия Михайловна.

– А што тогда коромыслом комаров разгоняете?

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги