Страна Соболинка

Макар хотел осторожно отползти назад, но не успел. От палаток отделились двое, пошли в его сторону. У обоих на боку по кобуре, там, наверно, пистолеты. «Охрана… – подумал Макар и откатился дальше в кусты. – Только бы не заметили!»

Двое здоровых парней прошли мимо Макарки над тем местом, где он лежал. Не замечая его, остановились за кедром и, посматривая назад, на берег, негромко заговорили.

– Сегодня не будем… – сказал высокий черноволосый детина.

– Почему? – спросил второй, невысокий, с русыми волосами.

– Здесь народу много. Завтра утром, как все на охоту соберутся, ты – за ним. Я в лагере останусь, найду причину. Как подальше отойдете, где-то за горкой, чтобы неслышно, так и кончай его… Да где-нибудь в камнях хорошо завали, чтобы не нашли. Чем будешь работать? Если из мухобойки – глушак надень.

– Да нет уж, – улыбаясь, перебил его невысокий, подкидывая на ладони узкий длинный нож. – Дело проверенное: одна шлея на шее – и дело в дамках! Мухобойка, бывает, осечет.

– Мне без разницы, лишь бы дело сделал.

– Сделаю, – усмехнулся низкий, – только вот добавить пару штук придется!

– За что это? Вы же с Мусей договаривались.

– Ну, так с Мусей базар был в городе. А здесь за одних комаров доппаек положен. Я к комарам не привычный… Да ты не парься, только прикинь, что после дела вам с Мусей отойдет тридцать процентов акций… – неприятно засмеялся низкий.

– А ты откуда знаешь? – испуганно спросил высокий.

– Так Муся мне сама об этом и говорила! И пирсинг с коброй показывала, – захохотал низкий, играя ножом.

– Пирсинг показывала?

– Да не парься ты! С нее не убудет! – прищурил глаза низкий. – Да шучу я. Дураку понятно, кем ты с Мусей будешь, если я Лысого вскрою… Небось не дождетесь, когда вам руки развяжут?

– Да уж… Муся так его ненавидит. Говорит, смотреть не могу на его лысую башку, так бы и проткнула шилом!

– Понятно, и разводиться не хочет, потому что в трусах к маме в хрущевку поедет, – смеется низкий, играя ножом.

– Так что – она зря его три года терпела? Как она говорила, что после пьянки огуречный рассол по две трехлитровки выпивает… А она рассол терпеть не может… Ее можно понять… Да еще корвалол горстями хапает: сердечник он, того и смотри подохнет.

– Конечно, – подбадривает низкий, – зачем бабе без мужика мучаться? В последнюю стопку клофелина добавить, пусть храпит. А сама – к молодому в постель… Где уж тут выдержать двадцать лет, пока Лысый сдохнет? Зачем заказ делали? Технарем бы почаще поили, он сам через месяц ласты склеит… Без проблем.

– Ну ладно, это уж не твое дело! – обозлился высокий. – Тебе бабки дают, ты делай дело, а в остальное не лезь.

– Понятно, не мое дело. Конечно, не стал дело делать за какие-то вши, если бы не интерес еще одного человека.

– Кого это?

– А вот это уже не твое дело! – вмиг остановившись, молнией приложив лезвие ножа к горлу высокого, прошипел низкий.

– Да уж сильно мне надо… – испуганно залопотал высокий. – Лишь бы убрал… Нам хорошо, и вам тоже…

– То-то же! – опять захохотал низкий, спрятав нож в рукав. – Ладно, пошли, а то всю водку господа без нас выпьют!

Они ушли. Макарка, белый от страха, осторожно продвинулся вперед, еще раз посмотрев на четверых. Из них с лысой головой был только один мужик.

* * *

Слепо уставившись перед собой в землю, он сидел на невысокой кедровой чурке неподалеку от костра. Комары наседали на его лоснившуюся голову, кусали, но он не обращал на них внимания. Вчерашнее похмелье давило на сердце. Ему не верилось, что все это происходит с ним: а может быть, это какой-то страшный сон?

Он в очередной раз поднимал усталый взгляд, тяжело смотрел на окружающих, опять медленно зажимал виски ладонями и понуро наблюдал за муравьем на носке сапога: нет, это был не сон! События последних часов вывалили грязь на белую простыню, и отстирать ее нельзя.

Вчера Юрий сильно перебрал. Перемена обстановки, долгожданное лоно природы, дружная компания, разбор текущих дел в сочетании со спиртным свалили его с насиженного места. Юрий не помнил, как уснул, кто его перетащил в палатку, уложил спать и накрыл теплым верблюжьим одеялом.

Утро нового дня разбудило его сильными головными болями. Чтобы как-то избавиться от ломоты, Юрий успел принять сто граммов, прежде чем товарищи открыли глаза. Новый день только набирал силу: свежая роса купала молодую траву, теплый туман кутал холодное озеро. Надо идти на охоту – чтобы было что рассказать потом дома, – а честная компания не шевелилась. Кто-то собирался плыть снимать сети, другой хотел накопать корня, третий просто заявил, что никуда не пойдет по причине сильного похмелья. Так или иначе, выбор добытчика пал на Юрия: «У тебя вон какая пушка! Тебе и карты в руки». Для важности, пристыдив товарищей, Юрий решился пройти на перевал: пусть знают, что я не слабый! Идти одному не хотелось. Некстати Влад вечером порезал стеклом ногу и сильно хромал. Составить компанию согласился Костик, новый член команды его охраны. Юрий думал недолго: «Пошли! Утрем нос пузырям, завалим кого-нибудь… Олени здесь встречаются часто».