Страна тысячи городов

Какое же отношение имели к этому расцвету кушанские правители, гордо именовавшие себя шах-ан-шахами или «царями царей»? Судя по их мероприятиям, эти властители были заинтересованы и в развитии торговли, и в процветании ремесел. Надо полагать, что в кушанский период продолжалась и градостроительная деятельность, начатая царями Греко-Бактрии. Недаром для городов и селений и в эту пору характерна геометрическая правильность планировки. Однако все эти многочисленные города не достигли тех форм городского самоуправления, которые были присущи Элладе и затем сравнительно широко распространились на эллинистическом Востоке. Во всяком случае кушанские города в отличие от месопотамских не обладали правом выпуска монеты от своего имени: это оставалось одной из прерогатив царской власти. Надо полагать, что и в управлении городами решающая роль принадлежала правительственным чиновникам, принося властям немалые доходы.

Богатство городов объяснялось не только тем, что здесь процветали ремесла. Городские поселения являлись, как правило, центрами земледельческих оазисов и важнейшими пунктами внутренней и внешней торговли. Повсеместное распространение кушанских монет, в том числе и весьма мелких номиналов, свидетельствует о значительном размахе внутреннего товарооборота. Но внешне куда более эффектно выглядела международная торговля, развитию которой в немалой степени способствовало объединение обширных территорий под властью кушанских самодержцев. Через территорию Бактрии проходили торговые трассы международного значения, в частности знаменитый «шелковый путь» из Рима в Китай. Из Бактр торговые караваны двигались на запад, через парфянские земли, достигая у Евфрата римских границ. С I века н. э. все большее значение приобретает и южный морской путь из Египта через Красное море, вдоль Индостана. Здесь грузы перевьючивались и направлялись на север в бактрийскую столицу, чтобы затем продолжить свой долгий путь к берегам Хуанхэ. Размеры восточной торговли Римской империи были поистине огромны. Недаром кушанские цари даже провели монетную реформу, приравняв вес своих золотых монет к стандарту римского ауреуса. Знаменитый римский ученый — энциклопедист Плиний жаловался, что восточная торговля отнимает у вечного города почти сто миллионов сестерций. Художественные изделия и благородные металлы нужны были Риму для обмена на шелковые и хлопчатобумажные ткани, пряности и прочие экзотические товары. С горьким сарказмом пишет тот же Плиний о высоких ценах, установившихся, в частности, на перец и имбирь. «Удивительно, что перец так понравился; иные продукты нравятся потому, что они сладки, другие — своим видом; у перца же нет приятности ни яблока, ни ягоды, — он нравится лишь своей горечью, и за нею устремляются вплоть до Индии. Кто первый решился попробовать его на вкус? Кому для возбуждения аппетита показалось недостаточным просто воздерживаться от пищи? Оба по своему происхождению лесные продукты, а между тем они ценятся на вес подобно золоту и серебру».

Предприимчивые торговцы внимательно изучали потребности рынка и стремились приспособиться к меняющейся конъюнктуре. Составлялись инструкции-памятки, определяющие наиболее ходовые товары. Следующим образом характеризуется один из портов Северной Индии, игравший роль главных торговых ворот кушанской державы: «Для царя же в эти места ввозятся ценные серебряные сосуды, знающие музыку мальчики и красивые девушки в гарем, отборные вина, всегда ценные одежда и отличные мази».

В руинах Беграма, одного из кушанских городов, доставшегося новой державе в наследство от Греко-Бактрии, археологам посчастливилось обнаружить остатки дворца царского наместника. В одной из комнат оказались сваленные в груду вещи, которые вельможа взимал в свою пользу с проходивших караванон. Здесь были и чернолаковые коробочки китайского производства, и римское художественное стекло, и привезенные с запада бронзовые статуэтки, и гипсовые медальоны. Едва ли термезские правители уступали своему беграмскому «сослуживцу». Во всяком случае, хотя резиденция термезского наместника еще не найдена археологами, привозные вещи встречаются среди гигантских руин этого городища. Таков, в частности, глиняный сосуд, покрытый лакоглазурью и украшенный рельефными изображениями. Среди них имеются и смеющаяся голова бога вина Диониса, и веселые пляски в честь этого бесшабашного божества. Обнаженные фигуры танцоров и танцовщиц, несколько манерная арфистка — все приметы разудалого пиршества. Странствующие торговцы знали, чем угодить клиентуре.

Термез. Привозной сосуд с культовой сценой