Страна, в которой ходят вверх ногами

Я не хочу вспоминать о своей старости, о том, что я пережила моего любимого мужа на десять лет. Благо, что мне позволено думать и вспоминать только о лучших годах моей долгой жизни (а прожила я без малого 90 лет!). Как долго продлится мое существование в коробке с документами, я не знаю. После моей смерти Коля передал наш семейный архив в библиотеку штата, и таким образом я оказалась в книгохранилище библиотеки, носящей имя Джона Оксли. Но я знаю, кого жду.

Я жду моего друга, человека с которым я никогда не встречалась, но которому будет интересна и моя жизнь, и события, происходившие в жизни русской общины Брисбена прошлого века (Боже мой, как же быстро летит время!). Я жду моего друга, которому я смогу передать всё, что составляло смысл моей жизни. Весь мой опыт, мысли и чувства. Я даже не знаю, будет ли это женщина или мужчина, но, когда этот человек появится, то я сразу узнаю его. И когда это случится, я смогу покинуть архивную коробку и встретиться с дорогими мне людьми, которые ждут моего прихода. Теперь-то я уж точно знаю, что жизнь после смерти есть. Ничто не исчезает бесследно и не уходит в никуда. И осознание этого даёт мне силы перенести долгое ожидание друга, которого я никогда не видела. А жду я уже больше двадцати лет…

Ещё одна дорогая мне фотография. Мы встречаем Новый 1935 год в «Русском Клубе» на Лотос стрит. Какие молодые и бесконечно счастливые лица! Вот я, одетая в русский сарафан и с кокошником на голове (прекрасно помню те бессонные ночи, когда я расшивала свой наряд бисером и жемчугом); вот Петя в костюме пирата; его сестра Анастасия со своим мужем, ставшим известным архитектором в Брисбене; а вот мои сёстры с женихами. Я ясно слышу перезвон хрустальных бокалов с шампанским, когда часы пробили полночь. И снова танцую всю ночь напролёт. Ощущаю Петино горячее дыхание, его поцелуи на моём лице, слаженные движения наших тел, двигающихся в ритме фокстрота. А томный голос певца Аркадия Погодина вновь поёт мне о том, как «В парке Чаир распускаются розы, в парке Чаир расцветает миндаль»…

А это мои альбомы с автографами русских знаменитостей, приезжавших в Брисбен в 1930-е годы:

Миле на память!

В дали от родимого края,

Под ударами жестокой судьбы,

Я встретил в Австралии «Фею» -

– Женщину с Русской земли.

Часта как хрусталь, непорочна

В ней русский дух не угас.

Так будь же примером всем русским,

Гордись же Русью Святой!

Быть может, её я не встречу,

Но память о ней я оставлю в себе.

Желаю я ей великого счастья,

Успехов и благ в жизни земной!

Миля – это мое имя, а строки эти написаны Сотником Донского Кубанского Казачьего Хора Василием Глазковым, здесь, в Брисбене 24 августа1936. Пусть не очень складно, но зато от всего сердца!

А на этой фотографии – красавица-балерина Рая Кузнецова, член балетной труппы Souvenir Col. W. de Basil’s Ballet, гастролировавшей по Австралии и Новой Зеландии в 1934 году, в костюме, который я ей пошила для партии в «Спящей красавице». Так вышло, что мне даже пришлось лично отвезти костюм Рае в Сидней, и она была так благодарна!

Дима Ростов, Слава Тулеев, Толя Обыкнов – эти имена напоминают мне о блестящих гастролях русских балетных групп в Австралии и о нашей совместной работе. Да, балериной я не стала, но к балету была близка.

Мой друг Василий Стадник в далеком 1936 году оставил в альбоме посвящение, в котором в точности описано то, что случилось со мной после смерти, как будто он всё предвидел:

Милой, доброй Милечке!

Итак, годы проходят чередою,

И короче в жизни радостной наш путь.

Но есть ещё надежда

Остановить эту жизнь и продлить…

Вот так в точности всё и произошло. Я не просила, но мне свыше дана была возможность продлить моё земное существование, пусть даже в такой необычной форме и подумать обо всех ошибках и заблуждениях.

Я чувствую, как архивную коробку, которая была моим домом все эти долгие годы, ставят на тележку и куда-то везут. Думаю, что кто-то сделал запрос на просмотр документов и я скоро попаду в читальный зал библиотеки Джона Оксли. Такое случалось и раньше, но посетителями были случайные люди, а не тот единственный человек, которого я так долго ждала. Но все-таки я снова испытываю приятное волнение, ведь для меня, ведущей монотонную жизнь, наполненную только воспоминаниями и самоанализом, это своего рода приключение.

Тележка остановилась. Я слышу, как женский голос с русским акцентом благодарит сотрудника за доставку документов. Если бы у меня все ещё было сердце, то оно готово было бы выпрыгнуть из груди!