Страна вечного лета

И Рэйчел сдалась. Мать утверждала, что не возражает, но с тех пор напоказ игнорировала Джо, когда он пытался поздороваться во время еженедельных эктофонных звонков.

За три года они узнали друг друга лучше. Всякие мелочи воспоминаний, обычно после занятий любовью или во время долгих прогулок у озера Серпентайн. Рэйчел рассказала о детстве в Индии, как с тех пор она постоянно мерзнет в Англии. Как пытается вписаться в Управление. Джо говорил про игру в регби за сборную Англии. Как он начал летать в перерывах между чемпионатами, сначала ради острых ощущений, а потом полюбил смотреть на мир с высоты.

Но он никогда не рассказывал о войне. А когда Рэйчел потеряла ребенка, они не говорили уже о двух вещах, но два тяжелых камня заполняли пустоту в каждом разговоре.

Может, за последние недели она все ухудшила и добавила третий.

* * *

Джо на несколько минут опоздал. Он был в полной форме, в хаки и при орденах, чисто выбрит, недавно подстрижен. Выглядел он лучше, чем за многие месяцы, и если бы не седина в волосах, ничем не отличался бы от тех дней, когда они только познакомились.

Он коротко кивнул Рэйчел и сел.

– В клубе было собрание? – спросила она. – Просто… у тебя такой бравый вид.

Лицо Джо осталось непроницаемым.

– Нет. Расскажу позже. Давай выпьем.

Тут же появилось испанское игристое, и они молча выпили. Вино щекотало Рэйчел живот. Потом она потянулась через стол и взяла Джо за руку. Он откинулся назад, но Рэйчел не отпустила руку. Нужно сделать это сейчас, прежде чем она потеряет решимость, прежде чем они вернутся к старым привычкам, как две застрявшие граммофонные иглы.

– Джо, я знаю, все пошло наперекосяк. И думаю, мы оба знаем причину. Я решила, что мы могли бы… могли бы пойти в какое-нибудь новое, приятное место и поговорить.

– Рэйчел, я… Ох, черт. Неужели разговор способен что-то изменить? Случившееся – моя вина. И с ребенком, и… той ночью, когда ты принесла вьюрков. Просто позволь мне с этим жить, хорошо?

– Джо, ты не можешь просто взять на себя вину и все. Ребенок… все было нормально, и вдруг… Может, если бы я была осторожней, то… – Она запнулась и закрыла глаза. – Какая я дура. Я выбрала это место, чтобы не расплакаться.

Джо похлопал ее по руке.

– Ничего, ничего.

Рэйчел не открыла глаза, пока не услышала, как Джо делает заказ. Позже она так и не поняла какой. Когда Джо снова заговорил, его голос звучал мягко:

– Я не знаю, что произошло тогда с тобой и в ту ночь со мной. Я не врач. Но вполне уверен, что в обоих случаях виноват я.

– Это не так. Может… если бы ты рассказал об этом. О том, что случилось. Что с тобой сделали. Это бы мне помогло. Помогло нам.

Джо долго молчал.

– Мы уже это проходили. Это будет нечестно по отношению к ребятам, Рэйчел, – наконец сказал он.

– Я не одна из них. Но понимаю, что такое долг, сам знаешь. Я сумею понять.

– Надеюсь на это, Рэйчел, – вздохнул он. – Правда надеюсь. Сегодня я хотел тебе кое-что сказать. Я снова записался в армию. Похоже, в Испании будет заварушка. Многие ребята из клуба собираются ехать, и я подумал – почему бы нет? И, честно говоря, мне кажется, для нас обоих лучше некоторое время пожить врозь.

Рэйчел накрыла рот рукой. Она снова почувствовала головокружение, как на башне, перед ней открылась черная бездна, только сейчас она уже в нее падала.

– Джо. Пожалуйста, не надо, – прошептала она. – Это опасно. Там…

Там помогает Советам предатель. Она прикусила губу. Ей хотелось рассказать про Блума, про Макса, об их операции. Но кто знает, как он поступит, что подумает. Во многих смыслах они жили в разных странах, говорили на разных языках, а между ними стояла стеклянная стена.

Но в конце концов победила многолетняя привычка не раскрывать секреты.

– Что там? – спросил Джо после паузы в несколько секунд.

– Я просто знаю, что все выйдет боком. Кое-что слышала на работе.

– Всегда гуляют слухи, Рэйчел. В любом случае теперь я уже не могу отказаться. Это было бы бесчестьем. Неправильно с моральной точки зрения.

– Но есть кое-что еще…

– Тс-с, – сказал Джо. – Хорошо, что мы сюда пришли. Но лучше не говорить слишком много. Я не дурак, Рэйчел. Знаю, с тобой что-то происходит. Но не мне тебя судить. Я… когда мне стало совсем худо, я ходил кое-куда в Ист-Энде, где можно… ну… Эфирная любовь, так это называют. Я думал, это прогонит кошмары. Но не помогло, хотя даже выразить не могу, как мне жаль, Рэйчел.

В клетке груди вспорхнула ревность, и Рэйчел отвернулась. Значит, вот как, именно это она и подозревала – эктоплазменные фантазии, ничего реального. И все-таки по коже пробежал холодок.

– Уверена, что это не помогло, – тихо ответила она. – И я не желаю об этом знать.

– А мне не нужно знать о… о твоей работе. Что бы это ни было.

Может, он бы понял. Рэйчел изо всех сил надавила на стеклянную стену.

– Это совсем не то, о чем ты думаешь, Джо. Правда. Позволь объяснить, что происходит…

Джо поднял руку.

– Для меня это не имеет значения. Я все равно уезжаю.

– Почему?

– Потому что этого хочу.