Страна воров на дороге в светлое будущее

А теперь посмотрим новыми глазами на русских солдат, офицеров и генералов первой мировой.

В августе 1915 года Николай II принял на себя Верховное командование. Он был глубоко военный человек. Каждый год он участвовал в маневрах, всю жизнь интересовался военным делом. Словом, решение не было таким уж глупым, как его представляла советская историография. И выдумывали это те писаки, на глазах у которых совершалось чудо из чудес — сугубо гражданский человек, не имеющий ни военного таланта, ни военного опыта, стал генералиссимусом. Вот они откуда еще — десятки миллионов жертв.

Между прочим, Николай, приняв на себя Верховное командование, так и остался полковником русской армии. Русские цари не имели обыкновения жаловать себе ни чины, ни ордена.

Короче, ошибок Николай не наделал. Более того, можно обратиться к свидетельству такого авторитета, как Уинстон Черчилль:

«Мало эпизодов Великой Войны более поразительны, нежели воскрешение и перевооружение России в 1916 году».

Победа русской армии была не за горами. Германия выдыхалась, ведя войну на два фронта. К февралю 1917 года русская армия имела 8 миллионов бойцов, склады были завалены винтовками, пулеметами, боеприпасами…

Снова — Черчилль:

«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была на виду».

Первая русская революция

2 марта 1917 года — конец самодержавия. Царь отрекся от престола.

Смотришь старую русскую кинохронику — как радовались люди! Ни одного недовольного лица: смеются, что-то кричат, подбрасывают шапки. Солдаты на позициях — пускаются вприсядку, качают офицеров.

Сегодня они их подбрасывают на руках, завтра будут поднимать на штыки. Начнут издеваться, срывать погоны… И убивать. В Кронштадте — 60 человек, и адмирала Фон Вирена… В Выборге офицеров сбрасывали с моста на камни… По всей России попили офицерской кровушки…

Но сейчас — на кадрах кинохроники — офицеры счастливы… смеются, обнимаются с солдатами…

Революция!

Буквально на второй день «свободы» распахнулись ворота тюрем. А политических там было — кот наплакал, сплошь уголовники… Через две-три недели страну захлестнула волна насилия. Грабили склады, магазины, вагоны, раздевали и убивали людей на улицах… Ну прямо как сейчас. Прежде Россия такого не знала.

Страна перестала работать, крестьяне терроризируют крупных помещиков, не разрешают им сеять на их собственных землях — многие поля так и остались нераспаханными.

Повсеместно издеваются над церковью, над ее служителями, грабят храмы, арестовывают священников.

Сбрасывают с постаментов памятники царям…

Все это — прошу запомнить — задолго до октябрьского переворота.

В городах на улицах — смрадная брань (раньше так не смели), открыто продают порнографию, идут фильмы (вакханалия пошлости). А приманка у этого «кино» такая: «прежде запрещено». (Узнаете день сегодняшний?)

Очереди за хлебом, цены на все бешеные, черный рынок… Ну да не нам, не нынешнему читателю объяснять, что это такое — мы это каждый день видим сами своими глазами.

За день-два до отречения Николай II, пользуясь затишьем на фронте, отбыл из Ставки — поехал к семье на побывку. Уехал от верной ему армии, где никто, никакая депутация, не посмела бы ничего от него требовать. Но он слишком любил свою семью. Уехал — и стал заложником. Прав Солженицын: «Разве это император?».

Николай отрекся безропотно. Ну, раз вы говорите, что это воля народа… Он никогда не жаждал власти и уж тем более не стал бороться за нее.

Отныне гражданин Романов стал узником. Сначала — в Царском Селе. Потом его с семьей повезли в Сибирь — Тобольск, Екатеринбург… Начался крестный путь последнего российского монарха на Голгофу.

Итак, в стране смута и анархия. Новая власть некрепка. Руководит страной не Временное правительство, а Советы рабочих и крестьянских депутатов. В Петрограде — Исполнительный Комитет Совета, и на местах фактически — Советы. Пока еще не большевистские. Но самое время большевикам принять в свои крепкие руки шатающуюся власть.

Но где же в это время вождь большевистской партии?

Вождь пока в Цюрихе. Занят устройством революции в Швейцарии. Вероятность победного переворота в маленькой стране казалась ему большей, чем в огромной России.

О революции на родине он узнал из прессы. Открыл утром газету и глазам не поверил.

Срочно в Россию! Но как? На пути — территория враждебного государства…

Однако недаром Виктор Адлер характеризовал его своему правительству как человека, «могущего оказать большие услуги»… Наконец-то эти «услуги» понадобились Германии.

Тридцати большевикам во главе с Лениным германское правительство предоставило так называемый «пломбированный» вагон (лица, ехавшие в нем, пользовались дипломатической неприкосновенностью; вагон этот сохранился и находится в городе Засниц в Германии). Поезд с Лениным промчался через всю страну — ради этого был задержан даже эшелон с эрцгерцогом…

Послать Ленина в Россию… Что за расчет был у немцев?