Страна Живых

… Это была банальная операция по поводу почечнокаменной болезни, Володя работал с анестезисткой Светой, операционной сестрой была Маша, оперировал заместитель Токарева – Солтан Таирович Таир-задэ. Великий размером, спокойный и рассудительный, Солтан Таирович врачом был великолепным. Таировича в отделении любили, коллег он не подставлял, работать с ним было сплошное удовольствие. Зато в ассистентах у него был тот еще кадр!

Константин Пыреев. Этот ординатор попал в достаточно блатное отделение благодаря связям мамы, главного врача одного из регионов Российского Нечерноземья. Знаний в институте Пыреев практически не получил, сдавал экзамены по два раза, работать не умел, не хотел, да и руки росли, что называется, «из задницы».

- Поднимай валик, Володя, вище и вище! – Солтан Таирович умел говорить голосом товарища Сталина, это у него тоже получалось мастерски.

- Да куда выше, мы же ему позвоночник перерастянем, - упирался Володя.

Положение для камнесечения очень неудобно для пациента. Хорошо, что больные не видели фотографий, как их, погруженных в наркоз, укладывают на бок, и выдвигающимся из операционного стола валиком перегибают в пояснице, обеспечивая хирургам наиболее удобный доступ к почке.

Володя добился компромисса с Таир-заде, углубил наркоз, разрешил начинать операцию.

- Какой разрез? – спросил Таир-заде у Пыреева.

- Боковой! – ляпнул тот.

- Какой такой боковой-шмаковой, - огорчился Таир-заде, - ты учебник-то открывал?

Пыреев производил жалкое впечатление.

Прошло еще немного времени, когда операционная рана расширилась, Таир-заде взял пинцетом край наружной косой мышцы живота:

- Какой мышц?

- Подреберная! – отвечал Пыреев.

- Ай-яй-яй, сам ты «подреберный», - Таир-заде расстроился, и больше с вопросами к Пырееву не приставал.

А тот, в свою очередь, разошелся, и высказался в том роде, что теперь он хирург и не прочь бы переспать с операционной сестрой Машей.

Анестезистка Света с интересом посмотрела на Машу, ожидая ее реакции.

- Ай! – закричал вдруг Пыреев, получив неожиданный удар иглодержателем по рукам.

- Иглодержатель возьмите, доктор, - подчеркнуто вежливо сказала Маша.

- Как ты со мной разговариваешь! – заорал Пыреев, - я врач, у меня высшее образование, а ты простая медсестра!

Любого другого стажера Володя постарался бы по-дружески остановить, но сейчас решил не вмешиваться. Пыреев не был ему симпатичен, и потом, представить Машу с таким кадром, это было действительно смешно.

Конечно, хирурги и сестры постоянно переживают совместный стресс, общаются друг с другом дольше чем мужья с женами, прекрасно знают друг друга… Плюс к этому – все же в операционные сестры идут почти сплошь красавицы, да и хирурги мужики не уродливые, сильные, есть, конечно, искра… Да еще совместные постоянные переодевания, принятия душа, постоянное ощущение живого тела за грубоватой, но тонкой тканью… Но это не значит абсолютно ничего. А уж делать такие дурацкие намеки – это грубо.

- Ты чего по рукам бьешь? – не унимался Пыреев.

- Ход операции надо знать! – отчеканила Маша.

- Солтан Таирович, она мне по рукам бьет! – пожаловался ординатор.

- А, твои руки-крюки давно отбить надо, дай сюда иглодержатель, - и Таир-заде быстро подшил кровивший сосудик, - рану суши, да?

Пыреев зазевался, и вновь получил по рукам, на этот раз более массивным зажимом с закрепленной на нем салфеткой для осушения раны.

Маша твердо придерживалась корпоративного кодекса операционных сестер, которого несчастный Пыреев не знал.

Он был уверен, что начальство поддержит его, и даже ляпнул сдуру, что больше с Машей работать не будет.

Тут уже и Света не выдержала, подключилась к «травле беззащитного зверя»:

- Что же Вы доктор, только что в постель напрашивались, а теперь и работать вместе не хотите? – нежно проворковала она.

Володя знал, что Пыреев только что подписал себе приговор. Старшим товарищам важнее дружить с операционными сестрами, чем с неумехой-ординатором. Сейчас Таир-заде невозмутимо закончит операцию, потом скажет Токареву, они пригласят Пыреева на разбор в ординаторскую, и будут методично и с удовольствием объяснять стажеру, кто он такой, кто такие операционные сестры, и как ему еще повезло, что Маша не разбила ему обе руки, а заодно и голову, ранорасширителем. А потом они проверят его знания, предложат еще подучить ход операций, прежде чем появляться в отделении, и тем более – в операционной.

Володя очнулся от забытья. Его остановка, пора выходить. Он шел, и анализировал ситуацию, которую не было времени полноценно осмыслить тогда, когда время было ужато, свернуто, и использовалось в экстремальном режиме. Когда он шел по району, к нему дернулись было двое гопников, но увидав его взгляд, тут же развернулись.

Глава 23

Олег и Володя дружат семьями. Неприятности из недр интернета. Странные гости в клубе «Синдокай».

2005 год. Москва.

В этом году в Клубе «Синдокай» появились еще два мастера.