Читаем Страницы Миллбурнского клуба, 2 полностью

Страницы Миллбурнского клуба, 2

О г а р е в (читает). «Я хочу сказать тебе, дорогая Лиза, что у меня на сердце. Я люблю и всегда любил твоего отца, как родного брата, оттого и вас, его детей, всегда считал своими. Я любил тебя, как собственного ребенка, так как ты дочь Натали, которая мне – как сестра. Прошу тебя, моя добрая Лиза, любить Сашу, Олю и Тату, как родных, и всегда оставаться единой семьей».

Г е р ц е н (О г а р е в у). Натали бессмысленно мечется по странам. Не дает мне видеть Лизу. Мучает меня и ее. Губит Лизу мне назло, и ничего поделать нельзя.

Н а т а л и (Г е р ц е н у). Твой дом – не мой дом. Или полный разрыв, или официальное признание брака. Ты спрашиваешь – как Лиза? Она растет, как цветок на кладбище. Квартирку нашли очень маленькую. Тридцать пять франков в месяц.

Г е р ц е н (Н а т а л и ). Я согласен. (О г а р е в у.) Ради Лизы я на все согласен.

Н а т а л и (О г а р е в у). Милый Ага, поздравь меня. Теперь я – Наталья Алексеевна Герцен.

Г е р ц е н (О г а р е в у). От диких порывов любви до свирепых слов ненависти – все сумбур. Сегодня ужас и желание, чтобы я спас ее и Лизу. А завтра – неуважение ко мне, обвинение во всем меня, тебя. Через час – слезы и оттепель. Ни одной записочки, ни одного слова без яда. Внутри – и страх, и боль, и злоба. Я за полгода тихой одинокой жизни отдал бы пять лет.

О г а р е в (кричит). Нет у тебя пяти лет! Один год всего!

Г е р ц е н. Не кричи. Первый раз слышу, как ты кричишь. (Уходит.)

О г а р е в. Он умрет в Париже. (Н а т а л и .) Помнишь, ты мне телеграмму выслала – Герцен совсем плох. А я не успел.

Н а т а л и (подходит к О г а р е в у). Я специально приехала. Я должна тебя спасти.

О г а р е в. Меня не надо спасать. Я живу с Мэри пятнадцать лет. Она никогда меня не оскорбляла, ухаживала за мной, не мешала выпивать, любила меня.

Н а т а л и. Твоя Мэри – грубая грязная женщина. Она недостойна тебя.

О г а р е в (кому-то за занавесом.) Natalie says you are a dirty woman. (Н а т а л и .) Мэри просит тебя выйти вон.

Н а т а л и. Как ты опустился. Ну и оставайся прозябать с этим ничтожеством. (Отходит от О г а р е в а.) Он умрет в своей деревне под Лондоном. (Начинает плакать.) А за два года до кончины получит письмо.

О г а р е в. Письмо? (Берет в руку письмо.) Я не хочу никаких писем. (Разглядывает.) От Тургенева? (Читает.) «Дочь Герцена и Огаревой Лиза десять дней тому назад отравилась хлороформом – после ссоры с матерью и чтобы досадить ей. Это был умный, злой и исковерканный ребенок, семнадцать лет всего! Да и как ей было быть иной, происходя от такой матери». (Бросает письмо.) Лизу жалко. Слава Богу, Герцен не дожил. (Уходит.)

Н а т а л и (одна на сцене). Двадцатый век давно на дворе. А я все живу. Вернулась в Россию, в Яхонтово. Основала маленькую библиотеку, учу крестьян грамоте, помогаю советом, пишу прошения, ухаживаю за больными. Я всю жизнь мечтала приносить пользу... Затеяла вот мемуары писать. Как Герцен учил. (Смеется.) Дни идут, не ранят. А вот с ночами плохо. Сны – моя мука. И мое счастье. Закрываю глаза и качаю на руках Лелю. Или вижу Лизу. На днях я спросила Лизу: Лизонька, ты меня любишь? А она губки надула и молчит. Вчера Герцен приснился. Он возвращался из поездки домой, такой оживленный, светлый. Ой, чуть не забыла!.. (Вытаскивает чемодан.) Это его чемодан. (Открывает чемодан.) Вот его последняя шляпа, белье, подтяжки. А это – зимняя шапка Огарева. А вот это – Олин кораблик. Тот самый. Она его Лизе подарила. Я ведь так стремилась к идеалу. Я так хотела счастья. Я так их любила – Огарева, Герцена, Лизу, Лелю, Лешу. Боже, за что ты караешь чад своих?

ЗАНАВЕС

Бен-Эф, по жизни Ёся Коган, – родился и всю жизнь прожил в Москве, пока не переехал в 1992 году в Штаты. По образованию математик, кончил мехмат МГУ, защитил кандидатскую диссертацию. Приехав в Нью-Йорк, читал вводные курсы лекций по статистике в Курантовском институте, потом работал в Чикагском и Иллинойском университетах, в последнее время – статистиком в фармацевтических компаниях. В начале 70-х посещал поэтическую студию «Луч» Игоря Волгина при МГУ. Имеет свою страницу на сайте stihi.ru.

Стихотворения

Свет от еврейской свечи

Mr. Pipiskin

с Madam Sisyulevich

счастливо прожили жизнь:

манная каша

на ужин из миски,

свет потушили –

держись!

– Милый Арон,

ты храпишь, как из пушки!..

– Сарочка, ты не права!