Страницы Миллбурнского клуба, 2

«Сколько же может стоить эта флейта?» – вступил в разговор Сандар. Сиан вздохнул: «Он продал мне флейту за одну золотую, две серебряных и три медных монеты... У него осталась только одна, последняя, и я уверен, что он не согласится уступить ее дешевле». Тростничок увидел на лицах своих родителей разочарование, такое же глубокое, как и его собственное. Конечно, они могли бы сэкономить и прикопить три медных монеты и даже, работая дополнительно в течение нескольких лет и торгуя успешно на рынке, заработать две серебряных монеты. Но вот уж золотая монета – это было вне их воображения. Они даже и вблизи таких монет не видали.

До этого дня Тростничок никогда не думал о себе и о своих родителях как о бедняках, никогда не желал, чтобы жили они как-то по-другому. Он был счастлив в своей семье, со своими друзьями в Медвежьем Логове. Он никогда не голодал, зимой у него была теплая одежда. Их дом даже отличался некоторой роскошью: у них были настоящие слюдяные окошки, а на столе стоял медный подсвечник с двумя блестящими, отполированными отражателями. Но вот теперь ему так захотелось, чтобы родители его были важными горожанами, одетыми в отороченные мехом кафтаны, полосатые чулки и кожаные башмаки, горожанами, которые могли покупать своим детям такие изумительные подарки, как, например, деревянная флейта! Он играл на своей свирели, издававшей высокие, звонкие звуки, как песня лесной птички. Но в воображении его звучало совсем другое, то, что он смог бы сыграть на деревянной флейте, инструменте намного более сильном и выразительном. Это была бы музыка, которая унесла б его на могучих орлиных крыльях далеко, в незнакомый и чудесный мир. Чем бы он не был занят, помогая своим родителям по хозяйству, он все придумывал всяческие невероятные истории. И каждая из них кончалась одним и тем же: флейта, которая лежит где-то в мастерской под вывеской с сияющей золотой короной, оказывается у него в руках. Но, на самом деле, ничего, ничего нельзя тут было поделать…

2. Медвежонок

Однажды, солнечным весенним днем, Тростничок шел по лесной тропинке к Каменному Мосту. Он шел один и спешил, пытаясь догнать своего отца и соседей-сельчан, которые вышли из Медвежьего Логова намного раньше. Его мама подвернула утром ногу, и Тростничок должен был сбегать к деревенской знахарке за помощью и к тому же закончить кое-какие домашние дела. Знахарка Бейота наложила на щиколотку плотную льняную повязку. Она сказала, что ей надо сегодня спрясть много шерсти, и что она может целый день посидеть с Каной, если той понадобится помощь. Кана, конечно же, заметила, как хочется Тростничку опять побывать в городе, и сказала ему, что он может отправиться на ярмарку.

Утренняя прохлада растворилась под горячим весенним солнцем. Тростничку стало жарко, захотелось пить, и он решил остановиться у ручья. Он снял кожаную котомку и опустился на колени на прибрежном камне. В тот самый момент, когда он готов был опустить ладони в воду, ему почудилось какое-то движение за его спиной. Тростничок быстро обернулся и увидел маленького медвежонка, ковыляющего к ручью. Тростничок замер и стал опасливо наблюдать за ним. Медвежонок, шумно посапывая, подошел к котомке и внимательно ее обнюхал, явно привлеченный запахом упакованного в ней завтрака. Он поскреб ее лапой и попытался прогрызть, но толстая кожа была слишком прочной для его, еще слабых когтей и зубов. После нескольких безуспешных попыток медвежонок жалобно заворчал, уселся и стал раздраженно тереть передними лапами свою голову. Тростничок заметил, что правое ухо медвежонка было сильно повреждено – оно было порвано пополам и покрыто запекшейся кровью. Рой мух взвивался каждый раз, когда медвежонок начинал тереть уши, но как только он опускал лапы и пытался снова расправиться с котомкой, назойливые насекомые тут же опять облепляли рану.

Тростничок, выросший в Медвежьем Логове, твердо знал, что надо быть очень осторожным, когда имеешь дело с таким малышом: медведица наверняка была где-то поблизости. Даже самая мирная медведица становится свирепой, если ей кажется, что ее медвежонку угрожает какая-то опасность. Кто знает, что может взбрести в голову мамаше, если она увидит какого-то незнакомца рядом со своим бесценным отпрыском, да еще когда у того поранено ухо!

«Пойди-ка ты к своей маме», сказал Тростничок низким, ласковым голосом. Медвежонок взглянул на него, схватил зубами котомку и подтащил ее к Тростничку. Потом положил лапу ему на колено и ткнулся носом в ладонь. Делать нечего, Тростничок открыл котомку и с сожалением вытащил из нее сверток с едой, развернул и разложил его на траве, а сам потихоньку начал отодвигаться подальше. В мгновение ока и хлеб, и сыр, и вареное гусиное яйцо исчезли.