Страницы Миллбурнского клуба, 3

Вот секунда из вечности вырвана,

На нее бессмертие ставится.

Просолите щетину убогую,

Как водицей, умойте раскаянье,

Хоть не верю ни черту, ни богу я,

Но иду я к тебе с покаянием.

За отравленные, избитые,

Утомительные и праздные,

Пережитые, позабытые,

За грехи, за ошибки, за разное...

                                         Апрель, 2013

Расставанье – проклятье и немочь,

Непонятное, нежеланное.

Оправданье нелепой встречи,

Совершенно непредсказанной.

Исковерканной жизни бредь,

Уходящая в преисподню,

Все, что сбудется, – знаю впредь,

Что не сложится – сладить поздно.

Выбираем глухие пути,

В закоулках, отравленных болью.

И не можем на гору взойти,

Там, где солнце сжигает волю.

Остановится прошлого бег,

Спотыкаясь в тупом ненастье.

Так короткий кончается век,

Не сберегший нас от напастей.

 

                                              04.25.13.

Я, видимо, схожу с ума.

Тут суть не в качестве ума,

Да и не в том, что тянут узы,

А в том, что не могу без музы.

Прощанье – горькое прозренье

Из книги вырванной страницы –

Как быть убитым на границе,

В одной секунде от спасенья.

Тут утешение натужно,

Хранить остылый труп не нужно.

Любви ведь не было и нет –

Играет траурный кларнет.

 

                                             04.30.2013

Играет – вечное спасенье

Тому, кто верует в нетленье

Или нечайный поворот –

И вскриком перекошен рот.

Немой призыв для искупленья,

Где нет ни правды, ни прощенья,

Отравлен ожиданья миг –

Я внял ему, но не постиг.

Без веры жить довольно просто –

Не ждешь ни склепа, ни погоста,

Не умиляешься грехом,

Не отрезвляешься вином.

Летишь бессвязно и беспутно,

И ветер гонит облака –

Неважно, взад или попутно,

Не указует путь рука.

Ничто тебе не указует,

Ты волен, как нагой пузырь,

Никто тебя не наказует

И не страшит тебя упырь.

Но срок настанет, час померкнет,

Придет непрошена тоска,

А ты до чертиков устал,

И кто-то день последний кернит.

И вот тогда-то вспомнишь ты,

Что прожил вольно и беспутно,

И все бессвязные мечты

Придут к тебе волною мутной.

Прожить, как дети и друзья,

В тяжелой панцирной одежде,

Согреты призрачной надеждой,

Которой ввериться нельзя.

Но оттого они беспечны,

Что путь намечен и знаком,

Что так легки и бесконечны

Пути и праведен закон.

                                         Май, 2013

Михаил Малютов – профессор математического факультета Северо-Восточного университета в Бостоне с 1995 года. До этого работал в Колмогоровской статистической лаборатории в Московском университете, был профессором Московского технического университета. Автор более 150 научных статей и книг по математике, статистике и приложениям, среди них – медико–биологическим, инженерным, лингвистическим.

Приключения одной идеи и ее приложений

Идеи – как живые организмы: рождаются, развиваются, взаимодействуют с судьбами людей, рождают новые идеи и приложения и забываются, если не востребованы.

Хочу рассказать об одной красивой и полезной идее. В ее развитии я участвовал с перерывами чуть ли не полвека. Опуская ранние неформализованные ее применения, начну со второй мировой войны, потребовавшей сумасшедших усилий со всех сторон и породившей кучу открытий.

Одно из них родилось, когда союзники столкнулись со срочной проблемой проверки миллионов людей на наличие опасных антигенов, например сифилиса. Проверки, в свою очередь, требовали астрономических количеств реактивов для выявления больных. Доктор по фамилии Дорфман предложил ИДЕЮ, сначала показавшуюся сумасшедшей: разделить образец крови каждого испытуемого, половину отложить до конца первой серии испытаний, а другую половину смешать в одну из групп. Оптимальный размер групп (А) мы не будем здесь обсуждать – это более сложная задача, в зависимости от некоторых биологических и математических факторов (пределы разведения и ошибки измерений).

Ключевая ИДЕЯ Дорфмана – предположение, что число больных (Б) невелико. Результат ОДНОЙ проверки группы без больных отрицателен, тем самым СНИМАЕТСЯ ПОДОЗРЕНИЕ СО ВСЕЙ ГРУППЫ! Положительных результатов среди групп – не более Б. Все испытуемые, участвовавшие в них, проверяются потом отдельно, во второй серии проверок, – с оставшейся кровью. Эта стратегия экономит количество реактивов и анализов во много раз при параметрах  А, Б, использованных тогда!

Здесь я должен написать формулу, одну-единственную в этом тексте. Допустим, проверке подлежит число людей Т, среди которых имеется Б больных. Если нет биологических ограничений на размер групп, то оптимальная стратегия довольствуется числом проверок чуть более Б logT (где logT – двоичный логарифм T). Если, например, Т = миллион, а Б = 50, то требуется чуть более 1000 проверок вместо миллиона – сногсшибательная экономия!