Страницы минувшего будущего

«Если ты отойдёшь от меня хотя бы на шаг… хоть раз за все дни, я сделаю всё, чтобы ты вылетела с этой работы».

Оторвавшись от иллюминатора, Агата посмотрела влево. Кравцов спал, растянувшись на четырёх свободных местах в среднем ряду – полупустой самолёт позволял вполне успешно обособиться ото всех. Перелёты стоили недёшево, а рейсы в Ереван при нынешней обстановке пользовались особенной не востребованностью, а потому среди пассажиров были, наверное, лишь те, у кого в Армении имелась родня.

И те, у кого не было выбора.

Кравцов поймал у самого трапа и в сторону оттащил, совершенно не обращая внимания на сильнейшие порывы ледяного ветра и оглушающий шум турбин. Подтянул к себе вплотную, хотя и без того никто бы не сумел ничего расслышать. Впору, верно, испугаться, но Агата банально не успела – негромкий и вкрадчивый голос ввёл во что-то, транс напоминавшее, заодно давая понять, что угроза совершенно серьёзна.

На предыдущей странице красовался расписанный практически поминутно день, начиная с самого подъёма и заканчивая взлётом час с небольшим назад. Всю ночь Агата проворочалась в постели, а утром оказалось, что Марк даже не ложился, до самого будильника просидев на кухне. Очень заметными казались особенные, совершенно брату чуждые немногословность и строгость взгляда. Почему-то хотелось бросить напоследок какую-нибудь шутку, чтобы хоть самую малость разрядить обстановку, но его глаза… у Агаты просто не хватило смелости. За всё утро они не обменялись ни словом, но отчего-то до сих пор сильно горел висок, к которому Марк прижался губами, прежде чем самому распахнуть входную дверь.

Долгие проводы – лишние слёзы?

Из-за спинки впередистоящего кресла показалась растрёпанная голова: Вовка, потирая ладонью глаза, заспанно глянул на отвлёкшуюся от собственных мыслей Агату.

– Не спишь?

– Не-а.

– Тогда я к тебе, – и, потянувшись, Володя поспешил вылезти из своего ряда и буквально упасть на кресло рядом, предварительно отложив лежавший на сидении рюкзак себе под ноги. – Вообще, зря не спишь. Неизвестно, когда теперь получится.

На самом деле, в сон клонило жутко. Но неприятно коловший страх неизвестности не давал расслабиться до конца.

Быстро – так, чтобы каракули её остались незамеченными – Агата захлопнула блокнот и спрятала его в карман подложенной под поясницу куртки. В самолёте было ужасно душно, и потому всю ту одежду, которая по Вовкиному совету была напялена на себя, пришлось стянуть уже минут через пять нахождения в салоне. Зато по ногам дуло с такой силой, что все свитера очень пригодились, заменив собой плед.

А, впрочем, блокнот внимания никакого и так не привлёк. Не того Володя был воспитания.

Вздохнув, Агата повернулась на бок и осторожно прижалась виском к грубой ткани мужского свитера. И тут же почувствовала, как затылка коснулся подбородок. Это почему-то вызвало улыбку.

– Страшно?

Так тихо, что из-за гула можно было подумать, что послышалось. Но выдох, сопроводивший этот вопрос, дал понять, что всё она услышала правильно.

Совсем недавно обнять Володю казалось чем-то слишком фривольным и неуместно-излишним. А сейчас она совершенно спокойно проводила ладонью от его рёбер к спине, чувствуя под пальцами такое отчего-то успокаивающее живое тепло, и испытывала от этого нечто, напоминавшее умиротворение. Сцепив пальцы в замок на пояснице, медленно выдохнула и плотнее прижалась щекой и носом к мерно вздымавшейся груди. И почувствовала вдруг, как сложно стало держать открытыми наливавшиеся свинцом глаза.

– Очень.

Разве могла она ответить как-то иначе? Непременно бы дрогнул в неестественности голос, и попытка похрабриться стала бы выглядеть, по меньшей мере, глупо. Да и уж кто-кто, а Володя бы точно распознал глупое враньё. И какой тогда смысл?

Плюс ко всему, ладонь дрожала слишком сильно, когда Агата вела ею по свитеру. Не почувствовать такой тремор, наверное, и вовсе невозможно.

Горячие губы коснулись пробора. То был не поцелуй, нет. Так обычно делали, желая успокоить, поделиться теплом… и это почему-то вызвало пусть слабую, пусть едва различимую, а всё же тень полуулыбки.

А ещё почувствовались пальцы в волосах – Володя осторожно заправлял особенно сильно торчавшие пряди за ухо, зачёсывал их, чтобы не мешались и не падали на лицо. И как же это оказывалось приятно! Так, что мелькнула просто невероятная мысль о том, как было бы здорово, если бы полёт длился вечно.

– Блин, – пару раз поведя рукой, Вовка встряхнул пальцами несильно, и смех сам собой вырвался из груди. Запутался. Агата слишком хорошо знала собственную «шевелюру», чтобы по реакциям Марка на похожие действия научиться это понимать. – Лежи спокойно.

– С удовольствием, – тем более, что зарыться носом в тёплую ткань пропахшего одеколоном свитера хотелось уже давно.

Пряди начали распутывать, и процесс этот обыкновенно был небыстрым.

– Сколько нам лететь ещё?

– Часа полтора точно.

– А потом?