Странная обезьяна. Куда делась шерсть и почему люди разного цвета

Другие сторонники паразитарной гипотезы, британские биологи Марк Пэйгл и Уолтер Бодмер^{16} почти полностью воспроизводят аргументацию Ранталы (без ссылок на него), но соединяют эти идеи с концепцией полового отбора. В какой-то момент редковолосые индивиды стали объектом вожделения для противоположного пола. Редкая и короткая шерсть партнера как бы говорила: «У меня мало паразитов, выбери меня». Кстати, то, что паразиты могут играть важную роль в половом отборе, подтверждается исследованиями птиц и некоторых других животных. Чем эффектнее брачный танец, чем ярче перья или шерсть, тем устойчивее самец к паразитам^{17}, ^{18}, ^{19}. Для объяснения этого феномена даже предлагалось две гипотезы: «избегания паразитов», когда самка выбирает партнера, от которого меньше шансов заразиться, и «заботы о потомстве»: самец, у которого меньше паразитов, будет больше времени уделять своим отпрыскам, а не ловле вшей.

Пэйгл и Бодмер применяют гипотезу «избегания паразитов» к предкам человека. Почему у женщин меньше волос на теле? Потому, что у людей традиционно чаще мужчина выбирает себе партнершу, а не наоборот. Отбор продолжает работать и сейчас: популярность разных способов эпиляции — тому порука.

Тут есть что возразить. По статистике, у многих млекопитающих самцы сильнее страдают от паразитов, чем самки, причем речь идет прежде всего об атаках членистоногих^{20}. Почему? Возможно, в силу гормональных различий: высокий уровень мужских половых гормонов может негативно сказаться на работе иммунитета. Если это справедливо для людей, тогда, согласно «паразитарной» гипотезе, мужчины должны быть менее волосаты, чем женщины!

Пэйгл и Бодмер предлагают проверку своей идеи: если она верна, то волосатость должна снизиться у популяций, чья эволюция проходила в областях, изобилующих паразитами. Что же помешало британским биологам проверить, так ли это? Пэйгл и Бодмер лишь предлагают, но бездействуют. Кстати, надо отдать авторам должное, они приводят серьезный довод против «паразитарной» гипотезы: шерсть — не только дом для паразитов, но и вполне может играть роль барьера, хотя бы частичного, перед кровососущими насекомыми — комарами, слепнями и пр. И опять же, почему бы Пэйглу и Бодмеру не попытаться прояснить этот вопрос?

Может ли «паразитарная» гипотеза быть доказана или опровергнута с помощью статистики? Например, если «избегание паразитов» играет роль при выборе половых партнеров, то женщины должны предпочитать гладких мужчин волосатым. Исследования этого вопроса, представьте себе, проводились, и дали противоречивую картину: в Китае, Финляндии, Новой Зеландии и Калифорнии женщины симпатизировали мужчинам без растительности на груди; однако в Англии, Шри-Ланке и Камеруне, напротив, выбирали парней с волосатым торсом^{21}. Уже знакомый нам финский ученый Маркус Рантала предположил, что дело в распространенности паразитов в популяциях, предковых для жителей разных стран^{22}: там, где не так давно свирепствовали вши и блохи, сильнее и тяга к «неопасным» партнерам. Гипотезу попробовали проверить в 2012 году, протестировав на этот раз женщин Турции и Словакии: по данным медиков, в первой стране малярия и другие опасные паразитарные заболевания распространены больше, чем во второй^{23}. Представительницам обеих стран показывали вперемешку фото волосатых и «проэпилированных» мужчин. Оказалось, что женщины любой страны происхождения одинаково предпочитали бритых кавалеров. Разницы между странами и, следовательно, связи с избеганием паразитов исследователям пока что обнаружить не удалось. Возможно, дело и не в паразитах, а в моде?

Я решил подойти к вопросу с другой стороны. Специально скачал последнюю версию «Глобальной базы данных по паразитам млекопитающих»^{24}, в которой собрана информация о 2400 паразитах, кормящихся на или в теле 460 видов диких животных. Можно ли извлечь что-то для наших целей из этой базы данных, ограничившись только членистоногими (всевозможные глисты нас сейчас не интересуют)?

Ну, например, сравнить число видов паразитов у больших человекообразных (семейство Hominidae) и у какого-нибудь семейства редкошерстных млекопитающих с близким ареалом. Допустим, носороги (Rhinocerotidae) живут, как и человекообразные, на юге Азии и в Африке, обитают на открытой местности, они гладкокожие — почти как древние гоминиды. По идее, безволосая кожа делает носорогов менее уязвимыми для паразитов, чем лохматых обезьян?

Однако цифры говорят об обратном: существует 20 видов кожных паразитов у носорогов, и всего 9 — у человекообразных.