Странник

Закончилось прекрасное альтерианское лето, уступив место тёплой и красивой осени, великолепие красок которой намного превосходило земную осеннюю пору. Первый осенний месяц иннемар был почти таким же тёплым, как его предшественник илине, но окрашен он был не в зелёный цвет, а во все оттенки жёлтого и красного. На клумбах во дворе зацвели другие цветы: если летом там преобладали розовые, голубые, белые и нежно-сиреневые тона, то теперь клумбы расцветились огненным оранжевым, жёлтым, пурпурным и алым. В городе приход осени не был отмечен ничем особенным: громады зданий остались того же цвета, что и летом, уличное движение было таким же оживлённым и издали походило на муравьиную суету. У Раданайта начались осенние экзамены в университете, и он почти совсем забросил Джима, да и у лорда Райвенна прибыло дел, и его целыми днями не было дома. Порой он возвращался, когда Джим уже лежал в постели; заглянув к нему в комнату, лорд Райвенн целовал его, спрашивал, как его дела, потом съедал какой-нибудь лёгкий салат на ужин и шёл отдыхать. Обедал он неизменно дома и часто приезжал с каким-нибудь коллегой или другом, а то и сразу с двумя. Вообще редкий день в доме обходился без гостей: лорд Райвенн был хлебосольным хозяином, а друзей и знакомых у него было бесчисленное множество. Каждый день у них кто-то обедал или ужинал, и Джим должен был неизменно присутствовать: лорд Райвенн не любил, когда он прятался от гостей. Гардероб Джима пополнился несколькими новыми костюмами, полки для обуви в шкафу заполнились до отказа, а рубашек всевозможных фасонов у него набралось уже полтора десятка, не говоря уже о белье. Джим не испытывал недостатка ни в чём, кроме одного — объятий Фалкона и его нежных поцелуев.

На выходных у них несколько раз побывал друг лорда Райвенна, лорд Асспленг со своей семьёй — спутником и двумя сыновьями девяти и четырнадцати лет. Сам лорд Асспленг был, вероятно, уже немолод, хотя на его свежем румяном лице не было ни одной морщинки, а его спутник вообще выглядел старшим братом юных отпрысков лорда. Старший из них, Уэно, носил короткую стрижку, был серьёзен и походил на взрослого, а его младший брат Теоанн был длинноволосым, озорным, весёлым и хорошеньким. На Уэно была форма военного училища, и он уже щеголял выправкой и манерами военного, щёлкая каблуками при приветствии, а ребячливость младшего брата он считал для себя неприемлемой и вёл себя, как взрослый. Теоанн уже осознавал своё очарование и вовсю кокетничал; он без особого стеснения забрался к лорду Райвенну на колени, не обратив внимания на строгое замечание родителя, а лорд Райвенн при виде столь прелестного ребёнка пришёл в умиление. Теоанну нравилось резвиться и бегать, а Уэно держался степенно и по отношению к Джиму проявлял галантность, напомнив ему Дитрикса, только, в отличие от последнего, Уэно был серьёзен и неулыбчив. Когда они с Джимом под руку прогуливались по двору, лорд Асспленг с улыбкой заметил лорду Райвенну:

— Вы не находите, друг мой, что наши дети удивительно красиво смотрятся вместе?

Лорд Райвенн, подумав, согласился с ним. Больше ничего его друг и гость по этому поводу не сказал, но его мысль лорд Райвенн уловил. Взвесив её, он нашёл её не такой уж невозможной, но пока ничего отвечать не стал.

Глава XVI. В Тихой Гавани

Когда юный О-Най познакомился с Зиддиком, он работал помощником парикмахера, фогийца Айело Римо (рифмуется с местоимением само и одним не очень приличным для употребления здесь словом). Он был сирота: его родителей унесла чума Орфо — страшная болезнь, свирепствовавшая в его родном городе, а его вывезли альтерианские миротворцы, наводившие порядок в издавна неблагополучном, раздираемом войнами секторе Бегалот, в который по несчастью входила и родная планета О-Ная — Тумаран. Айело Римо открыл свой салон в Тихой Гавани — территории абсолютной свободы, рае для торговцев и мошенников, свободной от любого официального налогообложения. Тихая Гавань представляла собой огромную космическую станцию, способную вместить до миллиона человек, орбита которой пролегала в так называемом "ничейном" секторе, где не действовали никакие законы. Там процветал игорный бизнес и проворачивались тёмные делишки, но длинная рука Межгалактического правового комитета пока ещё не добралась до этого островка свободы.

Айело Римо обслуживал как местных обитателей Гавани, так и приезжих — всех, у кого была хоть какая-то растительность на теле. Парикмахером он был первоклассным, стриг просто виртуозно: этому способствовало то обстоятельство, что на каждой руке у него было по восемь пальцев, а рук было четыре. Стриг он не ножницами: на каждом пальце у него был надет острый как бритва нож, и стрижку он делал, быстро-быстро работая этими ножами. Сначала О-Най был просто уборщиком у него в салоне и выполнял его мелкие поручения, а потом стал постигать тонкости профессии. В основном хозяин поручал ему несложные стрижки и бритьё.