Странник

О-Най был красивым существом с молочно-белой кожей, серебристо-белыми прямыми волосами и изящной фигуркой. Он был невысокого роста, его раскосые монголоидные глаза были цвета спелой черешни, аккуратный носик лишь чуть выступал на лице, а маленький розовый рот, улыбаясь, блестел ровным рядом мелких белых зубов. Он был похож на хорошенькую фарфоровую куколку, а потому привык к выражениям восхищения со стороны клиентов Айело — от самых тонких комплиментов до самых что ни на есть грубых пошлостей — и научился отвечать и на первые, и на вторые одинаковой милой улыбкой, ничего не значащей и кукольной. Когда в салон вошёл зеленокожий тип огромного роста и могучего телосложения, похожий на рептилию, в кожаных штанах с широким ремнём и высоких сапожищах с окованными металлом носками, О-Най подумал: "Вот принесло клиента на нашу голову!" Плюхнувшись в кресло и поставив рядом с собой своё оружие, тоже огромное и грозное на вид, клиент сказал на хорошем фогийском, хоть и с небольшим акцентом:

— Подкоротите мне шевелюру.

Шевелюрой он назвал рыжеватую и жёсткую, торчащую вверх, как иглы дикобраза, растительность, покрывавшую его зеленоватый небольшой череп. Красавцем его назвать было никак нельзя: его нос представлял собой бородавчатую кочку с двумя круглыми дырками, брови были двумя грядами пупырышек, а вместо век его маленькие глазки с узкими зрачками затягивались бледными плёнками. Сзади на могучем загривке его рыжая растительность переходила в панцирь из мелких чешуек, посередине которого рос острый твёрдый гребень. Айело имел неосторожность сделать ему замечание:

— В мой салон с оружием нельзя, уважаемый господин.

Клиент, грохнув об пол прикладом, грозно прорычал:

— Я со своей пушкой никогда не расстаюсь, понятно тебе, урод четырёхрукий? — И, внезапно приставив дуло к подбородку парикмахера, спросил: — Может, тебе жить надоело, а?

"Псих ненормальный", — подумал про себя О-Най. А Айело был вынужден ответить:

— Никак нет, уважаемый господин, не надоело. Я против вашей пушки ничего не имею. Абсолютно ничего. Лишь бы она здесь не выстрелила.

— Не дашь повода сам — не выстрелит, — рыкнул клиент. И, смягчившись, кивнул в сторону слегка струхнувшего О-Ная: — Это что за финтифлюшка?

— Мой помощник О-Най, — ответил Айело.

— Пусть он меня подстрижёт, — пожелал клиент.

— Он ещё неопытный, уважаемый господин, — сказал Айело. — Хорошо он умеет пока только брить.

— Мне без разницы, — сказал клиент. — Можно и побриться. Я хочу, чтобы меня обслужил этот милашка.

"Милашка" — это была ещё одна из самых пристойных и невинных характеристик, которыми награждали О-Ная клиенты. Грозный посетитель, сняв с огромных ручищ грубые кожаные перчатки с металлическими накладками, поманил его к себе:

— Поди сюда, крошка. Не бойся, я тебя не трону.

О-Най кинул вопросительный взгляд на своего босса, и тот кивнул.

— Обслуживай уважаемого господина… простите, не имею чести знать вашего имени, — закончил он, обращаясь к клиенту.

— Меня зовут Зиддик, — ответил тот.

— Уважаемого господина Зиддика, — сказал Айело.

О-Най изо всех сил старался не показывать своего страха, притаившегося в уголках его черешневых монголоидных глаз. Покрыв могучие плечи Зиддика накидкой и придвинув столик с инструментами, он спросил деловито-равнодушным тоном, хотя у него подрагивали коленки:

— Под машинку или под лезвие?

Зиддик окинул взглядом столик, взял складную бритву, потрогал когтистым пальцем лезвие.

— Вот этой штукой, — сказал он. — Она мне больше нравится. Похожа на мой любимый нож и такая же острая.

О-Най кивнул и сказал:

— Хорошо, господин Зиддик.

Пока он брил шишковатую голову Зиддика, тот с ухмылкой разглядывал его в зеркале. Думал ли О-Най тогда, что этот записной урод, в холодные змеиные глазки которого было невозможно смотреть без содрогания и мурашек по коже, станет его господином и повелителем? Вряд ли. Тогда он старался не встречаться с ним взглядом в зеркале, всё своё внимание сосредоточив на процессе очищения его зеленоватого в коричневых пятнах черепа от жёсткой рыжей растительности. Зиддик с ухмылкой попытался погладить его по бедру, но О-Най довольно сурово осадил его.

— Не вертите головой, а то могу порезать, — сказал он, усадив Зиддика в кресле прямо и приподняв ему голову.

Зиддик усмехнулся, мигнув белёсыми плёнками.

— Порежешь — пристрелю, — сказал он ласково, положив руку на своё оружие, с которым он не расставался даже в парикмахерской.

О-Най внутри весь обмер, и только его рука с бритвой продолжала методично соскребать жёсткий волос с макушки свирепого клиента. Холодная ухмылка не сходила с ящероподобного лица Зиддика — наверно, он всегда так улыбался. У него была вообще невыразительная мимика.

— Что, испугался, лапочка? — хмыкнул он. — Да я шучу, мой миленький. Не бойся, не трону. А вот если этот четырёхрукий урод, — он взглянул в сторону Айело, — хотя бы брякнет что-нибудь, что мне придётся не по нутру, — пристрелю на месте, потому что он мне не нравится. А тебя — нет. Ты славный. Поэтому не бойся.