– Гляди! Гляди, что он мне дал! Это же целого состояния стоит!
– Да, это даже дороже монеты.
– А? О чем ты говоришь, мам?
– Мир всегда был полон острых углов, но когда-то в нем оставалось место и для чего-то еще.
– Я не понимаю.
– Как-нибудь поймешь.
– Я же могу оставить монету себе? Он мне ее отдал. А я первым нашел ту козу!
– А может, и не поймешь, – вздыхает она.
Издали Слейк выглядит как широко раскинувшийся массив вертикальных труб, гигантская клетка, увенчанная облаком смога, заслоняющим небо. Будь то день или ночь, город-фабрика всегда остается настолько же темным, насколько шумным. Из недр города выходит металлическая пуповина, протяженная на три мили к северо-западу, где сливается с его более симпатичным двойником, Дивенбургом.
После восстания в Вердигрисе немногие путешествовали к югу от Слейка, и Странника со спутниками никто не тревожит, пока они проходят мимо заброшенной станции. Когда-то по металлическому венцу, соединяющему пояс поселений-спутников Слейка, мчались монокары. Машин больше не осталось, их кабины распотрошили, забрали управляющие кабели, разломали их и приспособили под другие нужды. Остались только никому не нужный хлам и неподъемные части, что ржавеют и срастаются с пейзажем.
Вред прилег на руках у Булавы, легонько подскакивая при каждом ее размашистом шаге.
– Куда мы идем? Нет, я-то останусь с тобой, куда бы мы ни направились. Просто хочу знать.
В ответ бродяга указывает на север.
– Да, но как далеко на север? Мы идем к Крагу? К Шестикружью? К побережью?
Лицо Странника остается непроницаемым.
– За море! Ты возвращаешься в Сияющий Град. – Вред не утруждает себя ожиданием ответа.
– Море? – спрашивает Булава.
– Да. Как бы объяснить… Попробуй представить живую воду, что движется сама по себе и разливается так далеко, сколько хватает глаза.
– Нет, – великанша хмурится.
– Ладно, ты можешь представить себе лужу?
– Да.
– Вообрази настолько глубокую лужу, что сквозь нее не видно земли. Настолько глубокую, что в нее можно прыгнуть и плавать.
– Нет.
– Э-э-эт! – эхом вторит Веспер.
Булава рычит, и голова малышки исчезает под сенью плаща Странника.
– Как только доберемся, так сразу поймешь. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Вред похлопывает Булаву по наплечнику и поворачивается обратно к Страннику.
– У нас достаточно припасов, чтобы обойти Слейк стороной, но я никогда не был к северу от Дивенбурга. Ты знаешь дорогу?
Бродяга продолжает идти.
– Это не ответ. – Вред ищет поддержки. Но не получает. – Нам нужно это обсудить!
Бродяга останавливается.
– Спасибо. Знаю, для тебя это нелегко, но…
Странник оборачивается и срывается на бег, устремляясь к станции и обгоняя Вреда. Его отступление побуждает всех рвануться в укрытие. Мгновения спустя вся группа уже сидит на корточках, тяжело дыша, в проржавевшем здании. Взор янтарных глаз устремлен в небо. В вышине парит рой очертаний, серыми крапинками усеявших облака. Бродяга достает из кармана визор и вновь рассматривает их.
Над укрытием планирует два десятка Костокрылов, бесшумных и зловещих. В их облике безошибочно узнается почерк создательницы. Каждая из тварей – разросшаяся и вывернутая наружу реберная клетка. Кожистые крылья натянуты между изогнутыми белыми ребрами-перстами, увенчанными сухими, не моргающими глазными яблоками.
Они беззвучно пролетают мимо.
– Думаешь, они нас видели? – спрашивает Вред, когда бродяга встает. Странник в ответ лишь пожимает плечами.
– Найти бы укрытие, а то ведь они еще вернутся. Если пойдем вдоль старой кольцевой дороги, то довольно быстро успеем добраться до поселения.
Странник кивает. Они спешно покидают станцию и стремятся уйти как можно дальше, пока небо остается чистым.
Рыцари Нефрита и Пепла беспрепятственно проходят по землям Нелюди. Они взяли след Злости и, невзирая на фору носителя клинка, сокращают разрыв. Командир замечает, что неподалеку от гор прошло сражение, путаный хаос ведущих во все стороны следов, отпечатков сапог, что пересекаются, продолжают друг друга, образуют странные новые формы. Из этой путаницы выделяется линия ровных следов, ведущая на север.
Рыцари безропотно идут днем и ночью, пока поиск не вознаграждается проблеском добычи вдалеке. Они видят носителя Злости, еще одного человека и их животное, а рядом с ними идет знакомая фигура, огромная и закованная в броню. Увиденное приводит их в недоумение. Булава, что ходит, и Злость? Вместе? Рыцари содрогаются от невысказанных вопросов. Почему Дочь Узурпатора идет рядом с их врагом? Что это значит?
Один из рыцарей мечом указывает на вихрем кружащих в небе существ. Костокрылы.
Командир останавливается. Нелюдь укрылась к северо-западу в Дивенбурге, Злость же уносят на северо-восток. Основная цель рыцарей остается неизменной, но теперь командир знает, насколько далеко Нелюдь зашла в своем восстании, и оттого сущность закипает от ярости. Нелюдь должна быть низвергнута.
Командир ведет отряд к Дивенбургу, даже не пытаясь скрываться.
Костокрылы неспешно планируют над рыцарями, захватывая их образы, сохраняя их.