Странник

— А, Маломальский! — Он наконец узнал сталкера и махнул ему. — По делу к нам? — спросил Новиков, подойдя и протягивая руку для приветствия.

Сергей пожал его сухую, широкую ладонь.

— Да вот, добычу в Полис тащу, — внимательно глядя лысому в его глаз, ответил Бум.

— Ясно. Есть что интересное почитать?

— Так пошли к тебе, посмотришь. А я бы бурды твоей глотнул с удовольствием, — улыбнулся Сергей, но Новиков отмахнулся:

— Слушай, не до того сейчас, если честно.

— А что стряслось? — сталкер напрягся.

— Погоди! — Комендант Серпуховской поднял указательный палец, завидев, как из оцепленной хижины вы шел человек в медицинском халате. — Борис Матвеич, ну что там?

Доктор с мрачным лицом неторопливо подошел к коменданту, вытирая руки видавшим виды платком, и с сомнением посмотрел на сталкера и его попутчика.

— Говори, — махнул на них рукой Новиков. — Это сталкеры с Тульской.

— Ах, вот оно как, — заинтересовался доктор. — С Тульской, значит. Вы знали убитую?

Сергей почувствовал, как перехватило дыхание и подкосились ноги.

— Что? — выдохнул он. — Вера?!

— Вера? — подхватил озабоченным голосом Странник.

— Ее звали Вера? — Доктор покачал головой.

— Вера Таборовская. Что случилось? Может, это не она? Что вообще произошло?

— Сергей, погоди, — перебил его Новиков. — Борис Матвеич, так что?

— Ну, насилия, как мы предполагали ранее, не было, — проворчал доктор. — То есть интим был, это сто процентов. Но похоже, что добровольно.

— Тогда зачем Кривошеев ее убил? — развел руками комендант.

— Да черт его знает, что на парня нашло. Убить, да еще так…

— Мать вашу! — прорычал Сергей, сбрасывая на пол свой рюкзак, и рванулся в хижину.

— Стой, куда! — окрикнул его комендант.

У самого входа дорогу Маломальскому перегородил один из бойцов оцепления, но Бум оттолкнул его плечом. Боец вопросительно глянул на Никиту, и тот кивнул — пропусти, мол, может, что прояснится.

В узком, неказистом жилище, где из всей утвари был лишь топчан да облезлая тумба с масляной лампой на ней, на полу, устланном собачьими шкурами, лежала мертвая Вера. Ее обнаженное тело было до шеи накрыто простыней, лицо — изуродовано и залито кровью.

Сергей вздохнул и медленно опустился на топчан, отвернувшись к стене. Он знал Веру, знал, насколько несчастна эта женщина. И он всегда чувствовал вину перед ней за то, что когда-то случившаяся между ними близость лишь добавила горечи в судьбу медсестры.

А теперь она лежала мертвая, и уже невозможно было спросить у нее, что произошло с тем ребенком и с ней самой. Дело это оказалось не таким простым, как сталкер предполагал еще недавно. Сергей отчего-то совсем не допускал мысли, что с Верой может что-то стрястись. Тем более не думал он, что натолкнется тут на картину, совершенно идентичную той, что видел в госпитале на Тульской.

В жилище вошли доктор с Никитой, а за ними протиснулся Странник. Он склонился над женщиной, водя ладонями возле головы.

— Вера… Мозз… — тихо произнес Странник и, поднявшись на ноги, строго посмотрел на Новикова. — Кто?! — резко спросил он.

— Вы ее родственник? — спросил доктор.

— Странник. Кто? — не меняя тон, говорил юродивый.

— Мужики, он немного того. — Сергей покрутил растопыренной ладонью у виска. — Объясните, что случилось?

— Дело непонятное, — пожал плечами Новиков. — Пришла она, значит, из туннеля. Заплаканная, ничего не говорит. Скулит только да за голову держится. Ну, ее, конечно, на посту остановили. Старший сказал Кривошееву, бойцу с поста, чтоб тот отвел ее в наш медпункт. Вроде кровь у нее носом шла. Они-то подумали, что ее, может, муж отлупил, и она сбежала, куда глаза глядят, или что-то в этом роде. Ну, повел ее Кривошеев. Потом смена поста, а его все нет. Старший пошел к нему домой узнать, чего тот не явился на смену, но дома бойца тоже не оказалось. Заглянул в медпункт, а тут такое… Кинулись искать — нет нигде. Но вроде другой пост видел, как он ушел в туннель. Быстро так. В сторону Полянки. Мы, конечно, пустили вдогонку специальных людей, диггера и охотника. Но они пока не вернулись.

— Твою мать! — еле слышно выдохнул Маломальский, затем добавил громче: — Второй случай. Борис Матвеич, ты уверен, что это раны, а не… не что-то другое?

— Что ты имеешь в виду?

— Сергей, в чем дело? — нахмурился Новиков. — Ты что-то знаешь?

— Да у нас на Тульской та же история. Пришел ребенок. Плакал и не говорил. Вера его приютила. Потом Вера почему-то ушла со станции, а ребенка у нее в комнате мертвым нашли. И наш Айболит сказал, что травмы у него — изнутри. Будто какая-то опухоль в голове взорвалась.

Новиков и Матвеич переглянулись.

— Я за помощником и инструментами, — сказал доктор и вышел из хижины.

— Никита, будь другом, отправь гонца на Тульскую. Пусть там доложит по Вере и подробности о нашей истории узнает. А нам спешить надо, — сказал Маломальский.

— Куда?

— В сторону Полянки, ясное дело. Скажи только, как этот Кривошеев выглядит?

— Да как выглядит? — Новиков задумчиво потер голову. — Ну, низкий. Худой, ясное дело. Шатен, плешь на макушке, нос перебитый. Ты что же, хочешь сказать, что он не убивал?