Странник

— Нет. И не мог сработать, дремучему Йолке на все мои лайки фиолетово, далёк от этого. А от вас — нет! Я это чую! Йол говорил, вы все — Семья! Так помогите ему! Раз у нас теперь возможно всё, так почему мы не можем вправить мозги одному-единственному дракону, что у него вся жизнь впереди?!

Кажется, моя истерика к чему-то привела, потому что Елисавета Патрикеевна взяла меня на руки, и почесала за ушком. Мурр, приятно! Так. Не расслабляться, не расслабляться! У меня героическая миссия по спасению жизни происходит, потом кайфовать буду!

— Сколько живу, а всё удивляюсь, как интересно случается. — заметила лепрекона. — Ходил себе человечек Антошка, случилось с ним Чудо, превратился в котофея Чешира. А потом случилась с Чеширом Сказка, и стал котофей обычным котом. А потом и вспомнил котик, что Сказка — ложь, да в ней намёк, и стал человеком обратно, пусть и в кошачьей шкурке. Вот что, пошли, коли просишь. Верно говоришь, Семья, а в семье никого не бросают.

— Э-э, только я это! Портал не перенесу! — заявил я, предвидя бесславную перспективу продрыхнуть до полудня, перешагнув через волшебную дверь. Но Елисавета Патрикеевна обернулась огромной и очень красивой лисой с рыжим мехом и изумрудными глазами.

— Держись крепче, Чеширушко, ради тебя даже бегом отправлюсь!

— Спасибо вам, Елисавета Патрикеевна!

— Ой, да что там! Можно и просто тётя Лиса!

Моё маленькое кошачье сердечко приятно дрогнуло: кажется, меня тоже признали «своим» в этой семье!

— Тогда и вы меня можете Антошкой звать!

Как мы добрались до Аркаима, я предпочту вообще не вспоминать — одно дело кататься на дядином байке со всеми удобствами, другое — когда у «байка» ни сиденья, ни нормальной траектории, но мне, конечно же, повезло не свалиться со спины самой быстрой лисы в мире! Удачи мне не обещали, но я и так знал: тётя Лиса в курсе, что Йол лежит у себя в квартире, а не в лазарете. Поэтому добежав до лифта, поднявшись до нужного этажа, мы успели, надеюсь, вовремя.

Акелла сидел рядом с неподвижно лежащим драконом, провожая того в последний путь: такой спокойный и равнодушный, не сказать даже, что отпускает члена собственной стаи!

— Дорогу спасателям! — мявкнул я, влетая в приоткрытую дверь. — Слабоумие и отвага спешат на помощь! Йолка, твою ж за хвост, просыпайся! Как ты можешь подыхать, когда я всё ещё насковозь окотевший?! МЯУ-О!!!

Прыгая вокруг кровати, я прямо-таки старался не замечать, что жизнь из драконьей тушки уходит со скоростью таяния льда в духовке. Внутренний огонь дожигал последнее, но я так просто не сдамся! Хочешь жечь? Жги! Вот он я! Как там коты лечат?! Щас разберусь!

— Чешир, это так не работает. — равнодушно поправил Акелла, когда я исполнил свою угрозу, и сел Йолу прямо промеж рогов, для верности за один ещё и укусив.

— Йол, вставай, мы тут всё уронили! Или уроним, если не встанешь!!! — я продолжал орать дурниной, не сильно заботясь смыслом воплей. А что ещё остаётся, если я временно обезмагичен?! — Что стоите, помогайте!

— Антошка у нас вспомнил о друге, представляешь? — заметила тётя Лиса. Акелла обозначил удивлённое приподнимание бровей, и подошёл поближе к кровати.

— Чешир, успокойся. Мне тоже это не нравится, но рано или поздно приходится прощаться со всеми, и лучшее, что мы можем предпринять — не делать этот момент ещё более болезненным.

А я хотел бы сделать этот момент немного более болезненным, царапнув главволка, но угадайте, у кого звериные рефлексы, а у кого лапки? Тётя Лиса тоже подошла чуть ближе, и посмотрела на меня как-то грустно и многозначно.

— Антош, я понимаю, что это твой первый опыт, а ты ещё такой молоденький и так живо на всё реагируешь...

— Хотите сказать, когда я стану старым сухарём, мне будет пофиг на друзей?! Ну, тётя Лиса, что вам стоит колдануть, чтобы мне опять повезло?! Готов ради этого даже вообще свой блог угробить, только бы Йол выжил! В учёные уйду, буду пробирки хвостом протирать! Или вообще! Или... ещё что-нибудь!

Щелчок тонкими ухоженными пальцами — зелёная вспышка — запах свежескошенной травы и озона... лепреконское колдовство случилось. И знаете что? Если я в самом деле обменяю свою славу на воскрешение Йола, я не сильно и жалеть буду! Но Кумушка-Лиса молвила:

— Ничего я от тебя взамен просить не буду, да и не в праве я. Если есть шанс — выживет. Нет... ну, не обессудь. Сделала, что могла.

Я продолжал прыгать по кровати, как наскипидаренный, представляя, как нападу на Вивальди, если та сейчас придёт. Ну же, вставай! Встава-ай!!!

Йолу на мои потуги было глубоко параллельно, да и кошачьи чувства тоже давали свою картину просиходящего (которая мне очень не нравилась), но... надежда умирает последней. И если Надежда Вивальди сейчас заявится, то ей в самом деле СИЛЬНО не поздоровится! Ну же, Йолка, вставай! Вставай...

Пожалуйста, не умирай...

Странник