Странник (СИ)

Слова срывались с моих губ и обжигали не только меня, но и всё вокруг. Мне казалось, что я горю изнутри, что мои чувства — это лавина, которая сметает всё на своём пути. И передо мной, в этой лавине, стоял только он — Чезаре, человек, которому я отдала свою душу, человек, за которого я готова была отдать всё.

Начо молчал, его лицо оставалось спокойным, но я видела, как он сдерживает свои эмоции. В этот момент я едва осознавала его присутствие. Для меня существовал только Чезаре — и предательство, которое я чувствовала.

— Я была так глупа… — продолжала я, не в силах остановиться. — Думала, что он меня ждёт. Что он чувствует то же самое, что и я. А он… он сейчас с другой женщиной! С кем-то, кто… кто не прошёл через всё это, кто не чувствует к нему того, что чувствую я.

Начо осторожно подошёл ко мне ближе. Он мягко коснулся моего плеча, и этот жест неожиданно вывел меня из равновесия. Тепло его ладони казалось мне единственной поддержкой в этом шторме, но в то же время мне хотелось оттолкнуть его.

— Анжелика, — сказал он тихо. — Может быть, тебе стоит поговорить с ним, когда он вернётся? Не делай поспешных выводов. Чезаре… он сложный человек, но я уверен, что ты для него важна. Он… может быть, он просто…

— Просто что, Начо? — я выпрямилась, резко отбросив его руку, с болью и яростью глядя в его глаза.

— Чезаре принял решение уехать из Сан-Лоренцо…

Уехать с ней? Я закрыла лицо руками, чувствуя, как волна безнадёжности заставляет покрываться инеем, дрожать всем телом. Ревность — это была едкая, невыносимая смесь ярости и страха. Я не могла даже думать о том, что он может быть с кем-то другим, что его прикосновения, его взгляд, его слова сейчас принадлежат не мне. Это чувство разъедало меня изнутри, как кислота, и я не знала, как с ним справиться.

— Уехать…он решил уехать, — шёпотом сказала я, едва слышно. — Я думала, что он… что он будет со мной, когда правда откроется. Что он поймёт…

Начо подошёл ближе и снова мягко взял меня за плечи, словно не позволял мне развалиться на части.

— Ты сильная, Анжелика. Ты справишься, — сказал он тихо, его голос был мягким, но в нём звучала уверенность. — У тебя есть семья, муж…думаю он примет тебя. Все будет хорошо.

Черта с два все будет хорошо! И черта с два у меня есть муж! В этот момент кто-то грубо, оглушительно постучал в дверь.

Глава 24

Рафаэль ворвался в комнату так, что дверь ударила в стену. Его только сейчас и не хватало. Его холодный взгляд пронзил меня, и я сразу поняла, что сейчас будет скандал.

— Собирайся. Мы уходим.

Я скрестила руки, не двигаясь с места. С холодной усмешкой бросила:

— Ты серьёзно? Я никуда с тобой не поеду, Рафаэль.

— Неважно, чего хочешь ты, — его голос звучал нагло и мерзко. — Ты сейчас же вернёшься со мной.

— Дай угадаю. Потому что это твой очередной приказ? — Я сделала шаг к нему, с вызовом смотря прямо в глаза. — Ты правда думаешь, что можешь распоряжаться моей жизнью?

Он шагнул ко мне, едва сдерживая злость.

— Жизнью моей жены, — прошипел он. — А ты забыла, кому обязана этой роскошной жизнью? Кого позоришь, разгуливая по чужим домам?

Я прикусила губу, чтобы не закричать. Его лицо было в дюйме от моего, и я видела, как сильно он хочет меня раздавить. Но я не отступала.

— Роскошной жизнью? Ты называешь это жизнью? Брак с тобой — тюрьма, в которую ты меня затащил против моей воли. Как же ты жалок, Рафаэль. Угрозы — всё, что ты умеешь. Угрозы женщине!

Он ухмыльнулся, и в его глазах зажглось что-то опасное.

— Жалок? — он усмехнулся, и в этой усмешке было столько презрения, что мне захотелось уйти, не дожидаясь его очередного выпада. — Ты никуда не денешься, Анжелика. Пока ты носишь мое имя, ты — моя. И сделаешь, как я сказал.

— А если нет? — Я стояла, не отводя взгляда, хотя внутри всё клокотало от ярости. — Что ты мне сделаешь, Рафаэль? Закроешь в комнате? Лишишь карманных денег? Опять начнёшь угрожать семье?

Его лицо потемнело. Он схватил меня за руку.

— Смотри, Анжелика, — он шипел и весь покраснел от злости, — если ты и дальше будешь так разгуливать по чужим домам и шляться за этим «падре», твоя семья не отмоется. Я не собираюсь смотреть, как моя жена выставляет меня на посмешище.

Каждое его слово как пощёчина заставляло щеки гореть. Рафаэль знал, что бил по самому больному. Моя семья… Мама. Я знала, что если уйду, он пустит нас по миру. Ему даже не придётся ничего делать, чтобы разрушить нашу жизнь.

— Ты — мерзавец, Рафаэль, — я с трудом сдерживала слёзы от гнева. — Трусливый, жалкий манипулятор. Ты хочешь подчинить меня силой? Мне жаль тебя, если таков твой единственный способ «управлять» женой.

Он снова усмехнулся, но это была холодная, мрачная усмешка.

— Я всего лишь даю тебе понять, что ты не должна мне перечить. Всё, что от тебя требуется, Анжелика, — это подчиняться. Ты не первый раз меня подводишь, но, поверь, последний раз я тебя предупреждаю. Идем! А ты… — он бросил злобный взгляд на Начо — передай своему хозяину, что я еще вернусь по его шкуру.

* * *