Странное дело мертвых жен

Выпив чай безо всяких церемоний, Фелисити сразу же собралась домой. Элсинда объяснила ей свои опасения и то, что мистер Джесперсон предложил помощь.

– Возможно, не будет слишком уж большим бременем, если я останусь здесь переночевать…

– Почему мистер Джесперсон не может сделать это сейчас? – перебила ее Фелисити.

– Конечно же, могу, если вас это устроит, – сказал Джесперсон, допивая кофе.

Вскоре Элсинду усадили в самое удобное кресло, а Джесперсон устроился рядом, на табурете.

– Нам следует уйти? – спросила я.

– Нет, нет. Главное, чтобы мисс Элсинде было комфортно.

– Все хорошо, – сказала девушка. – Я не хочу так быстро расставаться с Фелисити!

– Хочешь отправиться с ней домой?

– О да!

Мне показалось, что запрет на возвращение домой уже исчез, но Джесперсон продолжил.

– Я хочу, чтобы ты представила себе место, очень особенное, то, которое ты ощущаешь домом.

– Моя спальня, – тут же ответила Элсинда. – Самая маленькая в нашем доме и на самом верху, но я сама ее выбрала.

– Попытайся представить себе ее как можно подробнее.

– О, это легко. Мой небольшой рабочий стол и стул у мансардного окна. Кровать у стены рядом. Блестящие латунные набалдашники на спинках кровати, лоскутное покрывало на кровати, которое я сама сделала с двумя лучшими подругами. Над кроватью мой любимый портрет мамы. Я смотрю на него днем и ночью. Часто разговариваю с ним.

– Сосредоточься на нем. Постарайся представить его максимально подробно. Не обязательно говорить вслух, просто сама представляй его.

Элсинда закрыла глаза.

– Ты смотришь на него, думаешь, как ты рада снова вернуться домой, как приятно тебе здесь, в этой комнате, глядя на лицо матери. Ты видишь любовь, которую она испытывает к тебе. Она тот человек, который больше всего любил тебя и который всегда хранил тебя. Тебе больше нигде не хотелось бы находиться, нигде более ты не чувствуешь такого тепла, защиты, любви и безопасности. Ты в своей комнате, счастливая, в безопасности, тебе тепло и хорошо.

Он говорил так несколько минут, увещевающе, убаюкивающе, настолько, что я на мгновение задремала и представила, что тоже нахожусь в той комнате, той, которой я никогда не видела, но которую ощущаю своим истинным домом, глядя на портрет моей собственной матери, расслабившись и наслаждаясь приятным мироощущением, столь далеким от наших истинных отношений.

Когда он вернул ее – нас – в окружающую действительность, я знала, что он достиг успеха. Безо всякой тарабарщины его магия, самая простая, сработала. Что совершенно неожиданно, она подействовала на меня. Я чувствовала себя не менее отдохнувшей и расслабленной, чем Элсинда, в чем ее убедил мой партнер.

Хотя Фелисити и Элсинда и сказали, что нет нужды в том, чтобы мы провожали их в Сиднэм, Джесперсон настоял на этом. Что, если Смерл затаился рядом с их домом с сообщниками, готовый схватить сбежавшую пленницу? Возможно, мисс Трэверс еще передумает, и мы обратимся в Скотланд-Ярд, пока мы еще в Лондоне…

Но она была непреклонна в своем нежелании выдвигать обвинения против мистера Смерла и умоляла нас принять ее выбор.

Мы дошли до станции у виадука Холберн и купили билеты до Сиднэма. На самом деле очень хорошо, что мы пошли, поскольку у Фелисити был обратный билет, но не было денег на билет в один конец для Элсинды. Интересно, подумала я, когда Джесперсон сунул руку в карман, чтобы купить два билета туда и обратно и один туда, в первый класс, получим ли мы хоть какие-то деньги за странное дело, которым занялись.

Оставив сестер у входа в дом, поскольку они предпочли пойти к родителям одни, я почувствовала, что нас мягко выталкивает из этой истории. Какое бы объяснение ни придумала Элсинда этой ситуации, вряд ли в нем найдется место именам Джесперсона и Лейн. Но они так решили, и имели ли мы право это оспаривать? Иногда сделанное доброе дело – само по себе награда.

Никто не поджидал их со злобными намерениями. На улице было тихо, лишь пели птицы на деревьях. Когда мы убедились, что они вошли в дом, то пошли, даже не обсуждая это, к дому Смерла.

Мы добрались туда уже вечером. Фонари еще не зажгли, но в домах светились теплым светом окна, говоря о покое внутри них. Но не в доме Смерла. Однако кто-то опередил нас. Кто-то открыл ворота под кустами ракитника и нерешительно шел к дому.

Силуэт показался мне знакомым. Я почти сразу узнала смотрителя кладбища Эрика Бейли.

Мы продолжали идти к дому, медленнее, чтобы проследить за ним. Он несколько раз стукнул в дверь, и звук далеко разнесся в тишине. Услышали, как он окликнул мистера Смерла, представился, но ответа не было. К этому моменту мы были уже у ворот. Увидели, как он тронул ручку двери, наклонился, чтобы поглядеть в замочную скважину.

Когда он выпрямился, мы сразу же заметили, что что-то в нем изменилось. Что же он увидел в замочную скважину, что его так встревожило? Потирая подбородок, он нервно переминался с ноги на ногу и вертелся на месте. И в этот момент мистер Джесперсон открыл ворота, и мы вошли.

Слегка вздрогнув от удивления, мужчина окликнул нас и поздоровался неуверенно.