Странное путешествие маленького человека

Круглая поляна с шелковистой изумрудной травой окружена плодовыми деревьями и кустами укутанными плотной вуалью мелких белых и розовых цветов. Я не разбираю, что именно тут были за цветы, но их буйство и разнообразие не оставило меня равнодушным. Мне не хватает лёгких, что бы вдохнуть этот свежий воздух. Мне не хватает рук, что бы обнять это всё. Я чувствую свою свободу и я счастлив. Вот так, за мгновение из дрожащего запуганного юнца загнанного в угол и раздавленного своей же собственной беспомощностью я превратился в самого счастливого и беззаботного человека на этом свете. Босыми ногами я пошел по мягкому травяному ковру. Сейчас раннее утро и трава слегка влажная и прохладная от росы, но это меня только радует. Я до этого ни когда прежде вот так просто не ходил босиком по утренней росе и я жалею об упущенных мгновениях. В прочем я здесь и сейчас и мгновение здесь и сейчас и вот мы сошлись и что мне ещё надо? Я стою и мокрая трава пробивается сквозь мои пальцы ног и мне хочется так стоять ещё и ещё, но я чувствую, что впереди меня кто-то или что-то ждёт и я иду дальше. Поляна быстро закончилась, а за ней склон уходящий куда-то вниз. А по этому склону струится серой неровной лентой ступенчатая дорожка. Она выбегает прямо из травы и стремится куда-то вниз. Не хочу идти туда. Нет, не страшно и не устал, просто тут мягкая и нежная трава, а там, на этой дорожке жёсткие и холодные ступени. Но теперь к прежнему чувству, что внизу меня ждут примешивается ещё и любопытство.

В руках я держу ботинки. Как я сразу их не заметил? Видимо меня так сильно поразил цветущий сад, что всё прочее для меня перестало существовать. Ботинки простые, коричневые, потёртые с чёрными шнурками сильно походят на те, что носят ребята в кадетском корпусе. Я такие раньше не носил, меня обеспечивали по высшему разряду и разумеется подобной обуви я предпочитал что-то посолиднее и побогаче и непременно что бы лакированное. В ботинки запрятаны носки. Я обулся сев на верхнюю ступеньку лестницы, вскочил и побежал, по почти полетел вниз. Я так быстро бегу. Что едва ли не падаю. Перескакиваю иногда одну, а иногда и целых три ступени. Мимо меня проносятся деревья, колонны, фонарные столбы причудливой формы, но я замечая их думаю, что потом когда ни будь вернусь и успею всё как следует рассмотреть, а сейчас мне нужно спешить вперёд, быстрее и быстрее.

Лестница закончилась внезапно. На столько я не ожидал этого, что выскочив на ровную площадку после очередного крутого поворота на склоне едва ли не покатился кубарем по мостовой. Сад остался где-то позади и лишь в воспоминаниях. Я снова огляделся. Я на перроне. Большой перрон, длинный и в дальнем его конце стоит какой-то поезд. Один единственный поезд на этом огромном перроне и на этом, как я теперь вижу огромном железнодорожном вокзале. Хочу осмотреть вокзал, его арки и залы ожидания с витражными окнами, его причудливой формы кассы, его лестницу, эскалаторы и переходы, но почему-то я знаю и даже не задумываюсь почему, что мне нужно спешить на тот самый, единственный поезд и что поезд вот вот тронется в путь. Я рискую опоздать. Я бегу и надеюсь, что успеваю. Перронные часы показывают одиннадцать часов и двадцать восемь минут. Я должен успеть.

Подбегая к поезду я вижу как там, на перроне возле вагонов суетятся люди. Кто-то грузит чемоданы, кто-то прощается прикрывая рот платочком, кто-то уже устроившись на своих местах высунулся в окна и машет оттуда руками и что-то кричит. Подбегаю к своему вагону. Там меня увидели и радостно замахали тоже высунувшись из окон. Первым я увидел и узнал плотного, можно даже не стесняясь сказать толстого парня постарше меня– Антона. Тоха его все звали и этот Тоха-картоха теперь высунувшись в первое окно моего вагона и единолично, учитывая свои обширные размеры заполнив собой весь проём кричал мне и подгонял:

–Давай, давай, быстрее шевелись. Проспал что ли?

В соседнем окне галдели Вадик, Петька и Павлуха– Как и Тоха мои одногруппники. Назвать нас друзьями, было бы слишком громко сказано, но можно смело утверждать, что мы не плохо ладили. Они галдели и тоже настойчиво размахивая руками подгоняли меня. Я не разобрал, что они кричат, но понятно было, что выражают своё глубочайшее недовольство моим опозданием. В других окнах, что шли дальше тоже кто-то махал руками и галдел, но тех я уже не различал и добежав до вагона схватился за протянутую руку и вскочил на подножку. Во время. Поезд громыхнул, тронулся, вагон качнулся и медленно поплыл вдоль бесконечного перрона оставляя на нём провожающих и служащих, удаляясь от серой громадины вокзала.