Странность

Как и прошлым вечером, мы начали разбивать лагерь примерно за час до наступления темноты. Никто из нас почти ничего не говорил с тех пор, как я попыталась установить контакт с фантомами, за исключением Ватсона, который завел привычку бормотать что-то, напоминающее рифмованные двустишия. Меня пробрало холодом, когда я впервые это услышала. Когда я спросила его, что он говорит, Ватсон, похоже, удивился и заявил, что понятия не имеет, о чем это я. Автоматы не могли лгать, если это не было частью программы их цилиндра. Частью его программы это определенно не было.

Прежде центром внимания нашей группы была Салли; наши взгляды обращались к ней, когда наступало время принимать какое-то решение, и ее слова имели вес судейского вердикта. Мне это не нравилось, но я не могла притворяться, что дело обстоит иначе. Она усмирила мою бунтарскую натуру так, как никому прежде не удавалось. Думаю, это случилось потому, что я считала ее способной на что угодно. Ее угрозы – невысказанные, передаваемые исключительно взглядами – не были пустыми.

Но Ватсон положил этому конец. Его угрожающее наступление на Салли утром, предупреждение, сделанное Джо днем, и странное поведение после этого изменили расстановку сил. Теперь он был главным источником наших опасений.

«Не он, – подумала я. – Оно». Мне было стыдно так думать, словно я его предавала. Но Ватсон был вещью. Любые черты характера, которые он проявлял, были функцией цилиндра, стоявшего у него в голове. Я не должна была об этом забывать.

Ватсон был Автоматом. И все. И с этим Автоматом что-то было не так.

Джо развел костер и вывалил на сковородку содержимое консервной банки. Через пару минут я почуяла запах фасоли с ветчиной. Ветер разносил его по пустыне. У меня забурчало в животе. Мы не ели с самого завтрака. Салли слишком яростно нас гнала.

– Садись к костру, Анабель, – сказал Джо. – Поешь.

Я с радостью подошла к ним; Ватсон поехал за мной.

– Автомат пусть останется где стоял, – велела Салли.

В кои-то веки я с благодарностью приняла ее указание.

– Подожди у палатки, Ватсон.

– Как пожелаете, – ответил он.

Вскоре мы уже сидели вокруг костра и уминали еду, пока отсветы огня плясали на наших лицах. На плечах у нас были одеяла. Я смотрела, как дым поднимается в темнеющее небо и словно бы уносится к звездам, растворяясь в темном приливе космоса. Очертания некоторых созвездий были мне знакомы, но названий я вспомнить не смогла. И пожалела, что не уделяла урокам достаточного внимания.

Джо ткнул в мою сторону миской и заговорил с набитым бобами ртом:

– Что с твоим Автоматом?

– Ничего, – ответила я.

– Брехня.

– Наверное, вы ему просто не нравитесь.

– Он одержим призраком, – сказала Салли.

Джо перевел взгляд с меня на нее. В его глазах отражалось пламя костра, делая их большими и испуганными. Мне хотелось бы позлорадствовать, но вместо этого я тоже испугалась.

– Брехня, – повторил он.

– Это не брехня. Здесь полно призраков. Мы видели их весь день. Бывает, что они застревают в Автоматах. Я такое видела не раз. И вы тоже увидите, когда мы доберемся до места.

Я посмотрела на Ватсона, стоявшего на страже у моей маленькой палатки. Его глаза источали оранжевый свет, но в остальном его корпус был окутан темнотой. Он казался существом из волшебной сказки – чем-то вышедшим из мрачного леса по зову луны. Внутри у меня похолодело.

Словно ответив на призыв, в темноте вокруг нас возникли призраки: фантомы кружили на ветру вместе с дюнным песком, поднимались ввысь легкими спиралями, сгущались в подобия фигур, а потом развеивались, точно разнесенные ветром семена. Они казались игривыми, когда танцевали у самой границы света от костра и дразнили нас неоформившимися силуэтами и намеками на звуки.

– Вы их видите? – спросил Джо. Он шептал.

Я кивнула.

– Естественно я их вижу, – ответила Салли.

– Мне не нравится, что они обращают на нас внимание. Раньше они этого не делали.

Салли пожала плечами, доедая то, что оставалось у нее в миске.

– А это плохо? – спросила я.

– Поэтому я вас так и гоню, – сказала она. – Они станут только смелее.

– Но ведь они даже не настоящие! – Нелогичность происходящего выводила меня из себя. Нелепо бояться плодов воображения.

И все же я чувствовала, как во мне ворочается подлинный страх. Салли единственная из нас бывала здесь, и не раз, и ее опасения были очевидны. Она пыталась их скрыть, но я все равно видела, как они свиваются кольцами в глубине ее глаз и под мышцами ее лица.

– Опасны не они, – сказала Салли. – Опасно то, что придет следом. Когда где-то собирается слишком много призраков – это словно маяк для тех, кто здесь обитает.

– Например? – спросила я.

Она мрачно покосилась на Ватсона.

– Для таких, как он. Автоматов со взбесившимися цилиндрами.

– Ватсон не бешеный, – вяло заспорила я, не желая думать о том, о чем Салли говорила на самом деле.