Странные мы

Глубже зарываюсь лицом в шарф, пряча пылающее лицо.

– Я думала, ты скажешь, что скучал по мне и считал дни до нашей встречи, ― шутливо ворчу я ― мои слова звучат немного приглушено.

Данте вплотную подходит ко мне, нависая надо мной с высоты своего роста. Склоняет голову к моему лицу и от близости с ним мне вдруг делается очень жарко.

– Это очевидно, Кая, ― шепчет он, скользя горячим дыханием по моим губам. ― Я дождаться не мог, когда пройдут эти чертовы праздники, чтобы увидеть тебя.

Он совершенно серьезен. Я смотрю в его глаза и чувствую себя так, будто парю в свободном падении. Не управляю собой и ничего не контролирую.

Мне страшно, потому что я влюбилась в него по уши, и даже если нас с ним ждет печальный конец, я от него ни за что не откажусь.

Я пробовала. Порвала связь с ним. И что в итоге?

А ничего: он все равно тот, кого я желаю больше всего на свете.

Мы с ним стоим перед кинотеатром, где кроме нас еще есть люди, но в этот момент они словно все исчезают и на мили вокруг есть только я и он. Наше дыхание и стук наших сердец, единственные звуки во вселенной.

А потом вдруг все это рушится: так банально и отвратительно – реальностью. Мне хочется топнуть ногой и закричать от досады, но момент испорчен – его не вернуть.

Всему виной две девушки. На вид моего возраста. Они глазеют на нас и шепчутся, не стараясь делать это тихо.

– Говорю тебе – это точно она, ― заявляет «голубая шапка» своей подружке с черной шерстяной повязкой на голове.

Подружка девушки в голубом говорит немного тише, поэтому мне не слышно, что она отвечает, но в итоге они обе смеются. Смеются надо мной и Данте тоже это слышит.

Он бросает раздраженный взгляд в сторону этих двоих, давая понять, что их приватный разговор не такой уж приватный, заставляя их смущенно отвернуться, но уже поздно. Пара, что стоит между ними и нами тоже с любопытством косится на меня.

Это портит мое настроение.

Сколько можно? До каких пор это будет преследовать меня?!

Я цепляю на лицо каменную маску, но теперь мне кажется, что все в этой гребаной очереди глазеют на меня. Перед глазами у меня кадры того видео, и я в панике представляю, что все эти люди вокруг видят тоже самое.

Мой пульс ускоряется, в висках пульсирует, а во рту становится сухо.

Мне хочется отсюда убраться.

Мне нужно отсюда убраться!

Я выхожу из очереди и быстро удаляюсь от кинотеатра. Мне нет необходимости оборачиваться, чтобы убедиться, идет ли за мной Данте.

Чем дальше я отхожу, тем сильнее растет злость во мне. Только пройдя два квартала, я останавливаюсь. Мы возле какого-то жилого здания – я не узнаю этих мест.

– Почему когда я наконец-то забыла о том, о чем так долго мечтала забыть, появляется кто-то вроде этих двух дур, которые напоминают мне о моей глупости?! ― От напряжения у меня сводит челюсть. Голос дрожит от гнева и ощущения собственного бессилия.

Данте сохраняет молчание, но при этом смотрит на меня с участием, позволяя моему негодованию и ярости выйти наружу.

– Господи! Видимо, мне придется просто принять, что это будет происходить, сколько бы времени не прошло!

Я стискиваю руки в кулаки, глотая холодный воздух. Беспокойно хожу туда-сюда, пока Данте терпеливо ждет, прислонившись к каменному забору.

– Ладно, ты все равно об этом узнаешь – рано или поздно, так что лучше, если от меня. ― Я взмахиваю рукой, впервые осмелившись посмотреть ему в глаза.

– Кая, я знаю, ― отзывается он. Это звучит так тихо, что сперва я сомневаюсь, что правильно его расслышала.

– Что? ― Мой голос кажется мне карканьем.

Его взгляд сквозит жалостью.

– Я знаю, так что тебе не обязательно рассказывать мне.

Земля под моими ногами вдруг начинает кружиться, и я отстранённо думаю: «Какого хрена земля стала вращаться так быстро?»

– Давно?

– Всегда.

Я резко вдыхаю: такое впечатление, что меня в живот пнули.

Меня начинает тошнить.

– Ты всегда знал?

Он с сожалением кивает.

– И тогда, когда мы познакомились? Тогда тоже? ― Я подступаю ближе к нему, чувствуя, будто меня предали.

Данте опять кивает.

Я не знаю, что мне следует делать дальше. Кажется, что в один момент из меня весь воздух выкачали.

Обхватываю себя руками, отупело глядя под ноги.

– Кая, это не имеет никакого значения, ― мягко произносит Данте, но это лишь раздражает меня.

– Да неужели? ― фыркаю я. А затем, лишенным эмоций голосом спрашиваю: ― Ты видел?

Он засовывает руки в карманы джинсов, переступая с ноги на ногу. Судя по тому, что отвечать он не спешит и не хочет – это значит «да».

О, Боже мой! Я начинаю вопить внутри себя что есть мочи.

«Это просто дурной сон! Просто сон!»

– Видел? ― с нажимом повторяю я, потому что должна услышать это от него.

Он вздыхает.

– Не все, только фрагмент. На одной из вечеринок, которую я помогал устраивать, кто-то включил это видео. Один или два парня говорили, что знает тебя – что вы вместе учитесь.

Его глаза полны грусти и жалости, а мне хочется подойти и врезать ему. Хочется сделать больно так же, как он сделал больно мне.