Странный мир. Истории о небывалом

– А я тебя в местную. Куда бы тебя направить?.. Клиентов ты нам всех распугаешь… О, понял! В библиотеку! Составишь обзор оптовой торговли бытовыми электроприборами. По всему миру. Будем выбирать правильную стратегию.

Я понимал, что все это полная ерунда и делается для того, чтобы сбагрить меня из отдела, гудящего, словно растревоженное осиное гнездо. Но сыворотка законопослушания не давала сидеть спокойно. Оказывается, законопослушный гражданин вовсе не молчалив. Это редкостный зануда, стремящийся все исполнить по правилам, но при этом наилучшим образом.

– Такой обзор проще всего сделать на компьютере. Найти в интернете нужные материалы можно за полчаса.

– Никаких интернетов! – отчеканил шеф. – Интернет – это помойка, половина данных там переврана, а вторая половина просто отсутствует. Меня не интересуют бренды и модные направления. Изволь подобрать все материалы начиная с восемнадцатого века.

– В восемнадцатом веке были бытовые электроприборы?

– Представления не имею. Но ведь люди как-то жили, шерстью не зарастали, с голоду не помирали. Значит, у них были и фены, и микроволновки, и посудомойки. А уж оптовая торговля всегда была. Кстати, я, помнится, однажды книжку читал, исторический роман, так там в усадьбе были кухарка и посудомойка. Не скажу, какой век описан, но все у них было. Ты заодно узнай, что такое кухарка. Скорей всего, это что-то устаревшее, но не исключено, что имеет смысл наладить производство, а то весь рынок без боя итальянским аэрогрилям отдаем.

– Хорошо, Валерий Мартович, я все сделаю. Только командировку выпишите. А то ведь спросят, почему я не на работе, а в библиотеке сижу.

– Ты небось еще и командировочные захочешь?

– Не мешало бы. Командировка не иногородняя, расценки другие, но на питание – надо.

– Все-таки ты жук, – твердо сказал шеф. – Этак я дождусь, что все мои сотрудники подадутся в особо опасные преступники.

На этот раз я возражать не стал. Собрался, оформил недельную командировку, попрощался с бледными коллегами и поехал в библиотеку.

Уже по дороге вспомнил, что паспорта у меня нет, а пустят ли в читальные залы по справке о временном аресте – неизвестно. Оказалось, что пустят.

– У нас многие так ходят, – пояснила сотрудница на контроле и выдала читательский билет. Тоже временный.

Работа превыше всего. Нашел и заказал прорву всяческой литературы, а пока девушка на абонементе выполняла заказ, посмотрел в разных словарях значение термина «кухарка». Нашел кое-что любопытное, о чем и сообщил в будущем отчете. Подозреваю, что основное значение слова шеф и сам знал, просто такое у него чувство юмора. Но в моем положении чувство юмора – излишняя роскошь. К тому же если есть газовая плита «Гефест», то почему бы не быть комбайну «Кухарка»?

Честно потратив рабочий день на оптовую торговлю, вечером, когда началось мое личное время, я принялся изучать историю и действующие законодательные акты, касающиеся моего положения. Эти материалы шли по разделу «пенитенциарная система».

Если хочет власть попенять кому за нарушение закона, то применяет пенитенциарную систему. Юристы и прочий официальный люд дружно доказывают, что придумана эта система не для мести, а для предупреждения правонарушений и исправления оступившихся, хотя все прекрасно знают, что создали ее именно для мести. Особенно явно это проявилось после изобретения исправительной сыворотки. Казалось бы, все просто: преступнику сделали укольчик, и он стал добр и законопослушен. Ни о чем, что осуждается общественной моралью, и помыслить не может, получив удар в левое ухо, немедленно подставляет правое – не бандит, а агнец божий и ходячая добродетель. Распахнулись двери тюрем и ворота лагерей. Тысячи идиотически улыбающихся законопослушных людей отправились по домам, к семьям. Не сбылись опасения скептиков, предрекавших рост преступности: большинство граждан были честными вовсе не потому, что боялись тюрьмы. Зато небывало возросла бытовая жестокость. Нет, выпущенные законопослушники и помыслить не могли о чем-то социально неодобряемом, а вот их самих начали бить. Именно из кулачных бойцов, расправлявшихся с бывшими осужденными, проистекло племя траблмэнов. Уму непостижимо, как быстро они умудрились вывернуться наизнанку. Человек, сводящий счеты с преступником, очень быстро становится преступником сам. Народ, только что страдавший тяжелой формой толеразма, начал требовать немедленного введения смертной казни. Люди не могли смириться с тем, что серийный убийца или жестокий маньяк гуляет на свободе и на все вопросы о прошлом отвечает с нежнейшей улыбкой: «Что делать, бывает. Больше не буду».