Странный мир

А сущность-то проста – хороших людей всегда больше, но плохие – лучше организованы. Они энергичны и изобретательны по сравнению с остальными, которым и в голову не приходит, что кто-то способен поступать дурно, поскольку все знают, что лгать нехорошо. Вот и царит в умах убеждение в том, что есть избранные, призванные управлять, и тупое доверчивое стадо. Чем теснее живут люди, тем проще ими управлять, потому что на них действует пример других, а вместо того, чтобы думать, можно просто поступать как все или выполнять то, что велено, получая за это то, что приходится на твою долю. Для личностей с небольшими амбициями это приемлемо, и круг замыкается до тех пор, пока нет угрозы для жизни. Модель жизнеспособна. Лишь изредка, если правящая верхушка просчиталась с количеством ресурсов, необходимых для поддержания жизнедеятельности населения, происходят бунты.

Поэтому мы и ориентированы, прежде всего, на редкие малочисленные группы, независимые вплоть до того, что даже отдельному их члену достаточно знаний и навыков, чтобы обеспечить себе приемлемые условия жизни без посторонней помощи. Поэтому и обучаем их с таким упорством, формируя в их головах цельную картину мира во всем многообразии… – Лапка замялась. – Ну, насколько это понимание доступно нашим ученым. В этом плане – индейцы для нас – родственные души. Они – даже не союзники, они – часть нашего сообщества. С теми же устремлениями и системой ценностей. Очень близки к ним скваттеры, трапперы и фермеры. Еще несколько лет, и в школах начнутся выпуски настоящих, коренных американцев, способных лечить и учить. Вот для них работы будет непочатый край везде и всюду.

Кроме того, частные школы, которые новые американцы откроют на цивилизованной территории, движение скаутов для детей и, кстати, радиовещание по-английски действительно пора организовывать. Новости, прогноз погоды – достаточно, если утром, вечером и в полдень десять минут люди послушают немного о том, что творится в стране. Лиха беда – начало. Главное, Робин, пойми, нельзя спешить, не стоит обижать или обманывать людей. Почувствовал сопротивление – отступи. Подумай, правильно ли ты сделал, и зайди с другого края. Эта работа для тебя не надолго. Она навсегда. Возможно, для достижения успеха не хватит всей твоей жизни. Ничего страшного, результат-то требуется скромный. А мы потихонечку введем здесь в обиход высокоурожайные сорта растений, щадящую природу агротехнику, коровок молочных уже завезли, индейцам нравится их пасти по речным луговинам. Капли в море, конечно, но все время.

Глава 45

Робин стоит в беседке. Стоит – это потому что за конторкой работают стоя. Собственно, беседка устроена в лучших традициях агров – бывшие русские придумали себе такое название, потому что русских среди них, хоть и много, но и других немало. Культуры людей этой общности тоже имеют немало отличий, пусть и косметических, в основном. Ну, придумали и придумали. Кстати, на редкость легко прижилось. А ведь всего-то – несколько раз передали эту новость в новостях, и уже все приняли незнакомый термин в обиход. Эти ру… агры здорово полагаются на разум и хорошую память, народ свой называют популяцией и, с точки зрения нормального американца, – ужасные чудаки.

Впрочем, нет. Подавляющее большинство жителей Штатов даже не подозревают об их существовании. А те, кто подозревает, – в большинстве своем тоже уже агры. Или учатся на них. Так вот, о беседке. Это кусок ткани, натянутый за веревки между деревьями над крошечным заросшим травой пятачком земли. Это не тент от солнца, для защиты от него достаточно листвы простершихся над этим местом ветвей. И не навес от дождя. В середине лета они в этих местах льют нечасто, и защищаться в жаркое время от драгоценной небесной влаги среди агров не считается так уж сильно необходимым. Ну, не настолько, чтобы сооружать укрытие.

Загвоздка в птичьем помете. Пернатые здесь так и снуют, ну и все остальное, естественно, делают прямо тут же. Если цвиркнет на книжку – обидно. Книжек на планете не так много. И одну из них Робин сейчас пишет. Обычно он занимается историческими изысканиями, изучая сохранившиеся документы и проводя сопоставление и анализ установленных фактов. Но на этот раз его попросили описать то, участником чего он был сам.

Пятнадцать лет прошло с того времени, когда плантаторы, истощив почвы к югу от Великих Озер, вознамерились перенести свои плантации на берега верхнего течения Потомака. Помешать им согнать оттуда индейцев, да так, чтобы это не было связано с человеческими жертвами, – оказалось настоящей головоломкой. Робину тогда пришлось очень крепко подумать. Получилось изящно.