Странный мир

А вот на Ранчо Славку ждали неожиданные впечатления. Во-первых, дом оказался один. Большой, двухэтажный, он выглядел как угловая башня недостроенной крепости. Хотя ничего крепостного здесь не было. В роли стен выступали длинные хозяйственные пристройки, далеко еще не завершенные. И ряды просыхающих саманных блоков говорили о серьезных архитектурных замыслах местного старшины.

Стены первого этажа толщиной около метра имели окна только в двух смыкающихся стенах, направленных на юг и восток. Две других стены являлись одновременно и торцами построек, в которых располагались летняя кухня и столовая, сараи, мастерские и уже начавшая обретать контуры конюшня. Стены второго этажа были вдвое тоньше, и оконтуривали зимнее жилье, поделенное на восемь комнат, выходящих в общее центральное помещение. Все это отапливалось единой печью с первого этажа, довольно часто уставленного столбами, поддерживающими перекрытие.

– Понимаешь, Слава, если сложить стену из сплошного самана, то сушить ее приходится очень долго. А собрать из блоков получается быстро, – объяснил один из парней.

– А как вам удалось устроить такие перекрытия? Из чего это они?

– Та же глина с навозом и степная трава. Главное перемешать хорошо. Снизу и сверху плетни, и сквозь балки деревянные палки-арматурины пропущены. Не хуже бетона прочность. Только нельзя давать отсыревать. В общем, если бы еще кровлю нормально сделать, века простоит. Хотя, конечно, уход за такой постройкой потребуется. Глину по периметру нужно каждый год трамбовать и стены известью белить.

– А еще в окна вставить стекла, и настелить деревянные полы, – продолжает Славка.

– И водопровод подвести, и канализацию вывести, – дополняет Ниязов.

– И уж, ладно, обойдемся без электричества, нам бы хоть масла для ночного освещения, – включается в составление «перечня» Зоя. Она со своим Костиком теперь тоже здесь живет.

– Вообще молодцы вы, ребята. Лучше всех пока устроились. Домовитей, благоустроенней, – констатирует Слава. – Видел я, сколько вокруг молодых деревьев насажано. И ведь прижились.

– А чего бы им не прижиться, если каждый день по кружечке воды получают, – девушку эту зовут Тасей. – От души-то напоить все насаждения тут просто воды не хватит. Но чем больше зелени, тем больше влаги. Все-то, почитай, взрослые деревья мы вырубили в здешнем лесу, зато молодых насажали.

– Откуда, интересно, саженцы?

– Молодая поросль часто всходит от корневищ взрослых деревьев. Один побег оставляем, остальные рассаживаем. Пока, конечно, одни вички торчат, но уже в следующем году они укоренятся, будут выглядеть бодрее. Опять же саженцы из Куреневки мы несколько раз привозили, и от того леса, что в сторону Вишневки. Так что смесь у нас из плодовых и разных других культур. Мы же при посадке в ямку перегноя подбрасываем как следует, так что принимается неплохо.

* * *

Славка сидит на лавочке в тени одной из стен и наблюдает за тем, как Ирина гоняет по кругу жеребенка. Вообще-то, считается, что он для этого еще мал, но ей не терпится начать тренировки. И сейчас она заставляет это недоразумение бежать вокруг нее на длинной веревке. А рядом с ним на той же самой скамейке сидит Зоя.

– Знаешь, здесь немного скучновато живется. Это пока ты приехал, пока тростник перекладываете – вроде свежее дыхание внешнего мира. Новые лица, новые загоны для лошадок. Ирка, конечно, начала с животиной работать, может, и с этими антилопами гну какой-то толк выйдет. Все веселей. А в остальном – каждый день уйма обыденных работ. Трусим пшеничку, что весной посажена, охотимся, коптим окорока и строимся все время. Мне в моем положении комфортно, покойно. А вот парни нервничают. Их семеро здесь, а женщин только три, да вот Иринка четвертая. Мужики могут начать ее делить.

– Да уж, это вполне возможно. Поговорю-ка я с Ниязовым, чтобы командировал со мной ребят в Вишневку. Там никак толком не построятся, а тут народ рукастый, искушенный. Туда из вашего Нимфатория девушки как раз приедут помогать. Может, у кого что и сладится. – Славке с Зоей сейчас тоже легко. Он и раньше замечал за ней способность видеть многое, а теперь, когда ее наблюдательность уже не касается его интимной сферы, это радует.