Странный приятель – 4 [СИ]

— Благородный оу Готор, вы несете редкостную чушь, потому что вы редкостный баран!

— Кхм, Кхым… — Ренки, до сего момента с улыбкой слушавший ученый спор ученых мужей, едва не поперхнулся воздухом.

Их беседа с Одивией, едва ли не впервые в жизни проходившая в столь искреннем ключе, была довольно дерзко прервана приходом старшин двух артелей, не поделивших какие-то участки работ. И Одивия Ваксай мгновенно забыв о собственных печалях, приняла участие в споре взяв на себя роль верховного судьи, а Ренки оставалось только стоять рядом, лишь изредка грозно шевеля бровями, когда (по его мнению) спорщики переходили грань дозволенного. Так и продолжалось до конца дня, лишь с небольшим перерывом на сиесту, когда зной достиг уж совсем невыносимого уровня. Но и тогда — Одивия предпочла погрузиться в какие-то подсчеты, а Ренки — в сладкую дремоту, в прохладе ближайшего к стройке более-менее приличного трактира.

А потом — снова стройка, ругань со старшинами и приказчиками, какие-то споры, грозное шевеление бровями, а пара раз — даже многозначительно возложенная на рукоять шпаги длань.

И вот, после такого длинного дня, столь же хлопотного сколь и скучного, возвратившись во дворец, первое что услышала эта парочке — яростный спор между Готором и профессором.

— Да-да… — Укоризненно подтвердила Одивия кхаканье Ренки, смотря однако на разбушевавшихся спорщиков с улыбкой, ибо их растрепанный вид и яростное выражение лиц, и впрямь были довольно уморительными. — Вам бы, милостивые государи, стоило бы немного остыть. Или вы уже успели соскучиться по сражениям и битвам?

— Э-э-э… М*да… — Опамятовался первым Готор, и правда глядя на своего оппонента с видимым раскаянием. — Кажется я несколько погорячился почтеннейший Йоорг, примите мои извинения.

— И вы… меня простите. — Ответил профессор Йоорг, продолжая впрочем хранить несколько воинственный вид.

— В таком случае, предлагаю вам, судари, — продолжила Одивия. — обратить свою воинственную свирепость на ужин. Ибо не знаю как вы, а я вот проголодалась. Мне кажется что и вы сегодня не слишком много времени уделяли еде.

— Да нет, нам тут приносили… — Ответил Готор, показывая на стоящий рядом столик, на котором стояло блюдо с горкой пирожков, судя по виду, абсолютно нетронутой. — Хотя да…

— Вот и чудно. — Пропела Одивия. — Предлагаю вам заключить перемирие на время жаркого из косули и тушеных овощей, а во время сладкого и фруктов, вы нам расскажете из-за чего вскипели такие страсти.

— Да… Эти письмена слишком отличаются от тех которыми были написаны таблицы из того храма. — Подтвердил Готор слова профессора, активно жестикулирую надкусанным пирожком. — То есть — можно понять что это тоже самое письмо. И даже прочитать кое-что. Но… изменения весьма существенны, не только в письме, но и в самом языке.

— Потому что… — Начал было профессор.

— В этом то и есть суть нашего спора. — Прервал его Готор, делая однако руками умиротворяющие жесты, и вроде как предлагая профессору не начинать спор сызнова. — Почтеннейший Йоорг, придерживается мнения, что это действовала все та же секта, только спустя многие тысячи лет. А я вот, признаться, в подобное не верю…Уж очень гладко как-то все получается… Не бывает так в жизни!

— Ну конечно. — Не удержался от язвительной вставки профессор. — А то что таких сект десяток, по одной на каждом конце земли — это очень логично!

— Амулет… По сути был сердцем первого Храма. Ведь как известно, когда братцы-герои похитили его, это стало концом первого Храма, а по сути и целой цивилизации успевшей изобрести и собственное письмо, и даже собственные науки. Так что я уверен, еще спустя лет двести, а может и триста-четыреста после этой экспроприации, в мире хватало охотников за Амулетом…Вспомним хотя бы моего деда, поставившего на карту все, ради обладания этой реликвией. Так что я думаю…

— Э-э-э… — Вмешался Ренки, увидев как грозно сдвигаются брови почтеннейшего Йоорга. — А это очень принципиально?…Ну в смысле — когда эти ваши сектанты похитили Амулет? Что вообще говорится в свитке?