Странный приятель – 4 [СИ]

— Не поделили миску похлебки. — Опять усмехнулся Ренки. — Он уже тогда был таким здоровым бугаем, а мне — едва исполнилось шестнадцать. — Шансов у меня не было никаких, и я чувствовал как несмотря на все трепыхания — жизнь медленно но верно уходит из моего тела. И тут вмешался Готор. Вот с тех пор, я до смерти боюсь остаться невооруженным. Хоть гвоздь, хоть щепку… Готор над этим посмеивается, наверное ему это трудно понять, ведь он знает множество способов как прибить человека голыми руками, и такой проблемы для него не существует…Хотя — кто знает? Может и в нем таятся какие-то свои страхи.

Да и то мое освобождение из плена. — Это скорее чудо, чем результат моих собственных усилий. Не так часто, знаете ли, бывает, что ваши враги убивают друг друга, торопясь добраться до вас. Тем самым — они предоставили мне шанс, и я смог им воспользоваться.

— Но вам наверное не было так страшно, как было мне! — Несмотря на отчаяние в голосе, Одивия кажется пыталась привычно спорить, и Ренки вдруг взглянул на нее совсем по другому. Не как на зловредную и излишне самоуверенную в себе, дурно воспитанную девицу, а как на девушку…, почти ребенка, пытающуюся прятать под самоуверенностью свою слабость.

— Опять Одивия, вы несете чушь — страшно бывает всегда! — Чувствуя себя необычайно мудрым, ответил Ренки, и даже взял в руки ее ладонь. — Главное — не поддаваться страху. Насколько я знаю — вы и не поддались.

— С чего вы это решили? — Опять полезла в спор Одивия, хотя в голосе ее слышались совсем иные нотки.

— Ну как же… Когда все кончилось — у вас было такое спокойное лицо. И глаза не заплаканы. А еще — когда я читал записки Кааса, то сразу обратил внимание, каким твердым подчерком вы делали приписки в них, и сразу понял, что врагам не удалось сломить наш храбрую Одивию Ваксай!

— Но мне было очень страшно…

— Страшно бывает всегда. — Повторил Ренки известную банальность, которая, тем не менее была истинной с большой буквы. — Но вы же не поддались своим страхам?

— Хм… Означает ли это сударь, что вы больше не будете возражать против того чтобы я и дальше участвовала в ваших предприятиях и путешествиях?

— Вот ведь же… — Искренне возмутился Ренки. — Вот не можете вы без этого! Чтобы вот как-то вот, так вот извернуть, и поймать человека на слове!

Как ни странно, но несмотря на возмущение, в его голосе слышались нотки веселья, и даже некоторого восхищения несгибаемостью характера вздорной девицы.

— А я вот, не за что не поверю, что какая-то тайная секта могла просуществовать не то что пару тысячелетий, но хотя бы пару веков!

— Это почему же? Если у группы людей есть определенная цель, то…

— Поколение, ну два, максимум три — еще могут быть одержимы некой идеей, но потом, если регулярно не подкидывать дровишки — это пламя обязательно затухнет. Вы, профессор, куда лучше меня знаете собственный мир, скажите, сколько религий и новых богов, появилось хотя бы за последние пятьсот лет? И сколько из них выжили?

— Культ Оилиои, и даже ваших любимых Лга*нхи и Манаун*дака, появились еще раньше Империи, и живут до сих пор! Да и наш традиционный Культ Героев, полностью сформировавшись где-то к трехсот пятидесятому году от основания Второго Храма в Мооскаа, насчитывает без малого три тысячелетия. А уж традиция храмовых свитков, по мнению многих ученых, восходит еще к Первому Храму!…Хотя да, правильно — если верить вашей информации, (а не верить у меня нет причин) — она тоже была введена Манаун*даком, а значит ровесница второго Храма…Как жаль что нельзя утереть нос этим фактом…, впрочем, я поклялся и собираюсь клятву сдержать…Однако — что вы скажете о культах зверей-прародителей, отголоски которого можно до сих пор встретить… да буквально везде!?

— Профессор, не надо путать официальные религии, обычные суеверия, и тайные секты. Официальная религия, это не просто здание — это целый город, способный расширяться и перестраиваться. Старые здания регулярно ремонтируются, а на месте пришедших в окончательный упадок — строятся новые. Пока в городе живут люди — он будет существовать. А тайная секта — это землянка вырытая где-то на заброшенной окраине. Оставьте ее без присмотра на два-три года, и перекрытия сгниют, а стенки оплывут, превратив землянку в яму с мусором. А суеверия… это даже не постройка. — Это та земля, на которой постройку возводят!…Вот поэтому-то, я и считаю, что Амулет выкрали где-то вскоре после смерти Манаун*дака, а никак не спустя полторы тысячи лет!

— Но посмотрите на эти письмена! Посмотрите как они изменились по сравнению с теми же таблицами, что вы добыли в храме ваших предков! Уж поверьте мне, человеку всю жизнь посвятившему изучению узелкового письма Первого Храма — должно пройти века, чтобы прошли такие изменения!

— Вам просто очень хочется в это верить, профессор. Может быть тут имеется место не временной, а, скажем — пространственный фактор? Может быть, где-то на другом конце Южной Земли, узелковое письмо, переносимое с мотков на пергамент, приобрело именно такую форму?