Странный Странник. Книга первая

Ромка больше спрашивать ничего не стал. Ваня раньше в суд уйдет. И даже если он с Артуро сможет вырваться, то пацану он не поможет, его уже отправят по этапу на каторгу. А где там его искать? Негде.

Ваню забрали с вещами через три дня. И в тот же день вызвали Ромку. Нет, не с вещами, а опять на допрос. Самого допроса, как такового не было. Жандарм зачитал ему постановление о направлении дела в суд, заставил расписаться об ознакомлении и напоследок сказал.

- Получишь пять лет тюрьмы. И чтобы всем об этом рассказывал. Пришел с повинной - получи тюрьму вместо каторги. Ты понял?

- Понял, - тихо ответил Ромка. - А Артуро? Что с ним?

- А Ривьера получит десять каторги. Он уже расписался.

- А нас вместе в суд поведут? - сердце Ромки сжалось. Неужели все мучения напрасны?

- Вместе. На дружка хочешь напоследок посмотреть? Ну, посмотри.

Вечером оставшиеся в камере мальчишки нервозно обсуждали случившееся. Игоря и Сережу больше заботило, кого заселят на Ванино место. Хорошо, если такого же тихого и смирного. А если отморозка семнадцати лет? Такое, по их словам, специально практиковалось. Это чтобы создать невыносимые условия тем, кто не хочет признаваться. Но они же признались, зачем тогда отморозка подселять? Но могли подселить и непроизвольно. Может быть, мест свободных больше нет?

Но подоплеку их нервозности Ромка вскоре понял. Они сами немного проболтались. Точнее, это сделал Игорь. Оказывается, их дело не закрыто, а наоборот, даже расширяется. Жандармы хотят сделать раскрытие обширного националистического заговора с широкой и разветвленной сетью тех, кто хочет свергнуть существующий строй. Вот и их, кажется, туда пристегивают. А раз так, то и взрослого отморозка могут специально подселить.

Но вроде как их опасения оказались напрасными. Прошло три дня, а четвертое место в камере по-прежнему пустовало. А затем вызвали обоих, Игоря и Сережу. Через пару часов те вернулись тихие и какие-то смурные. Ромка не стал расспрашивать, да это и не принято делать в тюрьме. Но пацаны сами все рассказали. Точно - их на днях переводят в Москву, там все начнется сначала.

- А где там будете?

Ромка спросил не просто так. Он все еще надеялся, что выкарабкавшись, сможет вытащить и этих парней. Если Ваню спасти не удалось, то хоть Игорь с Сережей...

Парни пожали плечами.

- Там одна такая тюрьма или несколько?

- А ты не знаешь? Это же Москва, с нашим городом не сравнить. Там тюрем много. И в какую посадят, не знаем. Рассказывают, что есть и тайные тюрьмы. Для особо опасных.

- Какие же вы особо опасные? Тайные должны быть для серийных убийц, для маньяков, террористов.

- Так мы по этой статье и идем. Террорка. Считается, что мы более опасны, чем убийцы.

Мир сошел с ума? Наверное.

А на следующий день открылось окно кормушки, и голос охранника возвестил:

- Панкратов на выход с вещами. Пять минут на сборы.

Ромка быстро свернул матрас, сверху положив остальные казенные вещи, оглянулся на пацанов.

- Ну, бывайте. Держитесь.

- Ладно. И тебе тоже.

А потом Ромку повели сдавать вещи, выдали мешок с его одеждой, и он с удовольствием переоделся. В старые грязноватые джинсы и разбитые кроссовки. Но ведь - свои. Да и не сравнить с той гадостью, что была на нем эти несколько недель. К тому же все стало грязным, никого в баню не водили и белье не меняли. Временная тюрьма, зачем стараться? Все равно все на этап пойдут.

Потом он сидел в боксе. Нервничал. И от неизвестности, а еще и потому что не видел Артуро. А если жандарм обманул или просто ошибся? И его отправят в суд одного?

Потом в бокс вошел мордастый жандарм - не охранник! Тот достал наручники.

- Спиной поворачивайся.

Ромка повернулся, заведя руки за спину, и жандарм ловко защелкнул наручники. Потом его вывели на тюремный двор, где уже ожидала машина с решетками на окнах.

А внутри на полу сидел Артуро, тоже со скованными руками. Ромка неумело пытался забраться внутрь, но скованные за спиной руки не давали. Жандарм легко его приподнял и аккуратно опустил на пол. Странно, без грубости. Почему? Потому что в суд везут? Чего доброго упадет, ногу подвернет и будет снова жандармам выволочка от судейских. Наверное, поэтому, а вовсе не от доброты душевной. Где вы видели у них хоть капельку доброты?

- Зачем ты сдался? - чуть слышно, почти не разжимая губ, спросил Артуро.

- Так надо. Как у тебя с ногой? Ходить можешь?

- Понемногу.

- Это плохо. Все могут решить доли секунды.

- Да, видишь, как вышло. Ты уходи сам, на меня не смотри. Меня не спасешь и сам не уйдешь.

- Нет.

- Напрасно. Бежать я не смогу, даже хожу с трудом. Не стоит, Роман.

- Будет по-моему. Или оба, или никто. Только... боюсь, что ничего не получится. Наручники. Я про них как-то забыл, не догадался.

- Окно?

Ромка кивнул головой.

- Димка?

- Жди. Нет, Сенька.

- Понятно. Даже если я доберусь до окна, вам меня не вытащить. Только сами попадетесь. Тебе дали пять тюрьмы?

- Суд дает.

- Все решено заранее. Так как, сколько?

- Пять. Тюрьмы. Только не уговаривай. Это не жизнь. Хоть и не каторга.

- У тебя есть шанс уйти. Не дури. Рыбкой ныряй в окно.

- Перестань. Я уже все решил.