Странный Странник. Книга первая

- Повернись спиной. Присядь. Теперь привстань, наклонись. Ниже! Раздвинь ягодицы. Все, одевайся. Быстрей!

Когда Ромка, по-быстрому натянув джинсы, попытался надеть рубашку, другой конвоир уже подтолкнул его в сторону открытой двери. Бокс, точно такой же, как и первый, только пустой. Через несколько минут в дверь зашел один из арестованных, остававшихся в первом боксе. Значит, его тоже ошмонали. Так, с интервалом в пять-десять минут помещение заполнилось восемью заключенными.

Еще минут через двадцать дверь открылась.

- Выходи. На улицу!.. По двое стройся!

Уже стемнело. Сколько же сейчас времени? Всяко первый час ночи. Но это там, в старом мире. Здесь разница в один час. Значит, почти двенадцать.

- В помывочную по двое заходим. Да не ждем, все сразу попарно. Заходим в левую дверь. Живей!

Маленькое низенькое помещение, скорее всего, пристройка к остальному зданию. Из внутренней двери появился мужчина, одетый в серую тюремную куртку.

- Кладай вещички сюды. Щас прожарим. А вы идите, отмокайте.

Голые арестованные снова вернулись в предбанник, где уже была распахнута правая дверь. Тоже небольшое помещение, здесь их поджидал очередной зэк, держащий в руках машинку для стрижки волос. Но не электрическую, как в парикмахерских, а ручную.

Усадив первого арестованного на табуретку, зэк привычными движениями быстро его обкарнал под ноль. Стряхнув с машинки остатки волос, он вручил обстриженному ножницы.

- Лобок стриги. Тщательней.

А сам принялся стричь очередного "клиента".

Дошла очередь и до Ромки. Зэк стриг быстро, только-только закончив полосы, тут же перескакивал на новую, от этого волосы от таких рывков дергались. Было больно. Да и прически у тюремного парикмахера красотой не отличались - здесь пусто, там густо.

- Разбирай мыло и шагай дальше.

В следующем помещении, куда все вошли, в углу стояла стопка тазиков, их арестованные принялись разбирать. Взял тазик и Ромка. А вот мочалку брать побрезговал. Сколько людей ею терлось! Он налил в таз воды, окатил себя с ног до головы и стал намыливать стриженную голову. А чего намыливать? Он же еще вчера душ принимал. И не с этим вонючим мылом, а с хорошим шампунем. Но раз все моются, значит, так надо. Здесь не место белым воронам.

Не успели арестованные домыться, как послышалась новая команда.

- Выходи. Одеваться.

А вытереться? Здесь это, наверное, не предусмотрено. Хорошо хоть волос на голове уже нет, а тело быстро высохнет.

Их снова погнали в левую дверь. Здесь уже лежали их вещи, брошенные на грязный пол после прожарки. Одежда была горячей, но никто не стал дожидаться, когда сам обсохнет, а одежда охладится. Здесь ждать не будут, голыми погонят дальше.

Кое-как, обжигаясь от соприкосновения с металлическими кнопками, Ромка натянул пышущие жаром джинсы. И их сразу же погнали на улицу. Теперь в другое здание. Здесь зевающий зэк выдал каждому по стопке постельных принадлежностей. Стопка получилась внушительной. Матрас, подушка, одеяло, две простыни, наволочка, два полотенца и алюминиевая кружка с ложкой.

Потом пришлось долго ждать, держа все это в руках. Наконец появился еще один зэк, со злостью смотревший на вновь прибывших. Не иначе, разбудили.

- Раздевайтесь.

И зэк всучил каждому черный полиэтиленовый пакет.

- Одежду в пакет, потом мне говорите фамилию и инициалы.

Пришлось матрас положить на грязный пол, а все остальное положить сверху. После этого зэк принимал пакеты с одеждой, брал бирочку с дырочками и писал химическим карандашом фамилию с инициалами. После не спеша завязывал пакеты, прикрепляя к ним бирку. Собрал все и куда-то унес.

Вернувшись через четверть часа, зэк открыл соседнюю дверь, зашел в нее и отворил окно.

- Налетай!

Зэк стал выбрасывать на полку окошка тючки с одеждой, которые арестованные стали быстро разбирать. Тюремная одежда. Серые брюки с пузырями на коленках. Такая же куртка. Застиранные трусы непонятного цвета, майка, казавшаяся грязной от, наверное, многолетнего застирывания. И старые стоптанные ботинки, которые оказались ему велики. К тому же в них не было шнурков.

Арестованные под руководством первой тройки более опытных страдальцев начали меняться одеждой. Самому рослому так и не нашлось нужного размера, теперь он с руками, далеко вылезшими из рукавов куртки, и брюками выше щиколоток представлял собой образец этакого клоуна. Только не веселого, а очень грустного и несчастного.

Не повезло и Ромке. Одежда оказалась ему велика. Но это не так страшно, рукава можно подвернуть, да и брючины тоже. А можно и не подворачивать, и так сойдет.

После того, как все переоделись, их повели еще в одно здание. Там прибывших рассортировали на две группы и отправили в новые боксы. В отличие от первых здесь стояли две двухъярусные кровати.

Ромке, конечно, досталось верхнее место. Один из арестованных, видно попавший сюда не в первый раз, расстелил матрас, кое-где сгладив бугры от слежавшейся ваты, натянул наволочку на подушку.

- Простыни можно не стелить. Все равно кемарить на полночи. Завтра днем всех расселят.