Странный талант Винни

Им повезло. В магазине за время их отсутствия ничего не изменилось. Дети быстро проскользнули внутрь и схватились за вёдра, тряпки и губки, продолжив уборку как ни в чём не бывало.

– Здорово погуляли! – обронил Генри. – Кошка – самая лучшая кошка на свете!

Лучшая кошка на свете? Генри упорно пытался к ней подойти, но животное, настороженно глядя на мальчика, держалось поодаль.

– Может, в следующий раз она разрешит тебе её погладить, – попробовала утешить брата Винни.

– Я принесу ей поесть!

– Угостишь кашей? – усмехнулась Сесилия, мечтательно улыбаясь и стряхивая пыль с розовой перьевой метёлки.

Винни наблюдала за сестрой и Робином, гуляющими вдоль полосы прибоя. Они разговаривали – «болтали», как называл это Робин, и Сесилия время от времени смеялась, забавно откидывая голову. День и правда выдался очень хороший, лучший за все каникулы!

– Я дам Кошке розовую конфету, – сказал Генри. – И она в меня влюбится.

– Потише, Генри! Особые леденцы – это наш секрет, не забывай! И говорить о них надо очень осторожно, чтобы нас никто не подслушал. К тому же кошки не едят конфеты.

Через пять минут в магазин вошла троица невезучих.

– На сегодня хватит, – объявил Хьюго. – Вы славно потрудились.

Сесилия и Винни старались не смотреть друг на друга, чтобы не рассмеяться. Славно потрудились? Да они почти ничего не успели!

– Наверное, завтра начнём раскладывать леденцы по полкам. Вы ведь вытерли верхние полки? – уточнил Хьюго.

– Нет, к сожалению, мы не смогли до них дотянуться, – с раскаянием в голосе ответила за всех Сесилия.

– Во флигеле есть приставная лестница.

– Неужели? Но даже вспомни мы об этом – разве туда попадёшь? Всё закрыто! Вы же нас заперли.

– Мы оставили проход между магазином и флигелем открытым. – Мариса покачала головой.

– Правда? А мы даже не проверили ту дверь.

Враньё. Два раза подряд. Они не раз карабкались по лестнице во флигеле, чтобы добраться до склянок с травами на верхних полках. А через дверь между магазином и флигелем выбрались на пляж.

– Не страшно. Вытрем полки завтра, – миролюбиво сказала Мариса.

– Тогда все ужинать! – скомандовал Хьюго и уже почти развернулся, чтобы уйти, как вдруг Генри затрясся с ног до головы.

Он тянул себя за свитер, вытащил из штанов рубашку и едва не выскакивал из шорт.

– Песок, везде песок, – пожаловался он. – Даже в…

– Он хочет сказать – пыль! – пояснила Винни, перебивая брата. – Грязь.

– Мы собирались принять душ, – сказала Сесилия, торопливо выводя Генри за руку в открытую дверь магазина.

После еды – им перепало несколько ломтиков белого хлеба с маслом, таких сухих, что края крошились, – дети бросились в свою комнату и вытащили спрятанные в кипе грязного белья пакетики леденцов. Поскольку запереть дверь они не могли, Сесилия сложила конфеты на кровать Винни так, чтобы быстро накрыть их одеялом, если появятся незваные гости. Достав блокнот, Сесилия приготовилась пробовать леденцы и записывать результаты наблюдений.

– Итак, номер один. «Серебристо-стальные конфеты мы сделали одними из первых. В лакричную массу добавили цветы горечавки. Название: «Отвага», – записала она.

Винни кивнула. Сесилия взяла из пакета серебристый кругляшок и подняла его повыше, к проникающим в окна последним лучам заходящего солнца:

– Генри, чего ты больше всего боишься?

– Не знаю. Наверное, что никогда не научусь читать и писать.

– Это слишком сложно. А ещё чего-нибудь боишься?

– Я не люблю… стоять у открытого окна на третьем этаже!

– Верно, – кивнула Винни. – Ты боишься высоты.

– Хорошо, – кивнула Сесилия. – Слушай меня внимательно, Генри! Сейчас мы все втроём выберемся в окно на крышу, дойдём до оранжевой лестницы, а потом…

– Нет! Ни за что! – Генри бросился к своей кровати и заполз под нижнюю полку, на которой лежали его рюкзак и чемодан.

– Ты что?! Так нельзя! – возмущённо воскликнула Винни.

– Я понарошку, – прошептала Сесилия. – Генри, вот тебе очень вкусная серебристая конфета. – Сесилия опустилась на колени у кровати брата и погладила Генри по торчащему из-под полки плечу. – Мы никуда не полезем. Я пошутила.

Генри забрал с ладони сестры заманчиво мерцающий кругляшок и забился ещё дальше.

– Ну как? Вкусно? – спросила Сесилия.

– Ммм, – промычал малыш, выбираясь из-под полки. – Пахнет свежим ветром и белой жвачкой, – заявил он, глядя Сесилии прямо в глаза.

– То есть мятной жвачкой?

– Ага. – Генри кивнул и, громко чмокая от удовольствия, пошёл к окну.

– Не волнуйся, это проверка, – тихо сказала Сесилия сестре и, повернувшись к брату, сообщила: – Ну, я пошла по крыше к оранжевой лестнице! Спущусь в зимний сад. – Подойдя к окну, она открыла его и выглянула наружу. – Жаль, что вы не хотите прогуляться!

– Я хочу! – тут же вызвался Генри и уцепился за подол короткого платья Сесилии.

– Ты же боишься!

– А вот и нет! Я ничего не боюсь!

Сесилия закрыла окно и обернулась к брату.