А у Её подножия грохочет адова музыка ассиро-вавилонских месопотамских… нубийских потных барабанщиков, флейтистов и трубачей…
Все музыканты смолисто… мускулисто… мускусно наги…
И от грохота барабанов встают их зеббы-фаллосы-стрелы
С алыми плодовыми наконечниками, готовыми лететь в любое лоно…
А ревущие трубачи обряжены в дионисийские шкуры ослов…
Ойххх….
А около беснующихся музыкантов стоит стайка зодчих… древлих архитекторов…
Жрецов… будущих масонов… знатоков дикого непокорного базальтового камня…
И Мировой Власти…
Зодчие были в долгих львиных плащах, несмотря на жару…
А на голове у одного из них был шумерский воительный двурогий шлем…
Ойх…
О, зрелище тысячелетий и веков!..
Ходжа слез с вечноспящего осла.
И сонно утопая в песке пустыни подошёл к строителям:
— О, братья! Что строите вы?..
Куда устремлена ваша Башня?..
Тут адова музыка на миг замерла
И Главный Архитектор в шумерском шлеме обнял Ходжу и прошептал:
— Учитель!.. Мы хотим быть ближе к Богу..
К Небу..
К Звёздам…
У нас один язык, как один камень — базальт…
Но скоро каждый раб-строитель…каждый камень в Башне заговорят на своём языке…
Захотят своей одинокой муравьиной тленной жизни…
А не Вечной Жизни в Вечной Башне…
Архитектура — это бессмертие рабов…
Но рабы не хотят бессмертия…
Они хотят воли, а воля — это тлен и смерть…
И тогда Великие Башни Бессмертия рассыпаются…Распадаются в пыль… в прах… в песок…
И так рождаются пустыни…
Так было…
Так есть…
И так будет со всеми Башнями… империями… народами… странами…
Где рабы возжаждут воли и восстания…
Айх…
Но пока мы говорим на одном языке… строим из одного камня — Башня ползёт к Небу… к Богу…
А Бог говорит на одном языке — на Языке Любви…
А дьявол — на многих языках…
Но я боюсь, что Бог отдаст эту Башню… этот земной мир сатане…
Ой, боюсь!..Ой, страшусь… — вдруг завизжал Главный Архитектор…
И тут вновь загрохотали флейты… барабаны… трубы нагих… ослиных музыкантов…
И Главный Архитектор вдруг стал кричать на разных гортанных пенных языках…
И двурогий золотой шлем упал на песок…
Обнажив нагую… слепящую, как альпийские снега, голову…
Айххх….
И тут камни Башни вдруг посыпались с высоты, уродуя… убивая… сшибая…
Погребая тысячи строителей, которые тоже, издыхая, кричали на диких языках,
Которые убиенные сами не понимали…
Айххх…
Ходжа убоялся камней …отошёл от Башни…
Но Главный Архитектор стоял под камнепадом и камни почему то проносились
мимо него…
И тогда он дико захохотал:
— Ходжа! Бессмертный мудрец!..
Я ухожу!..
И моя Башня уходит…
Пока…
До своего Срока…
Но через тысячи лет мы вновь встретимся с тобой…
И начнём Новую Вавилонскую Башню…
Там будут мои верные потомки… строители… наследники … ученики… жрецы…
Джобс… Мацумото… Гейтс… Маск…
А Башня будет называться — Компьютер!..
Только Она будет не Вертикальной, а Горизонтальной…
Ползающей по Земле, как всеохватный змей…
Как паук с миллиардами паутин…
И там будет рыдать… визжать… стонать рок-н-рол –
Эти вопли пьяных обезьяньих соитий…
Где слова нечленораздельны и мутны…
И где наконечники мужей трухлявы от наркотиков…
А лона жён блудливы и неплодны…
Ийххх…
Ходжа уже чуял… знал, кто перед ним…
Но спросил:
— Брат!.. Кто ты?..
Как твоё имя?..
— Я — сатана…
Князь Мира сего…
Иль не узнал…
И камнепад… башнепад сокрыл его…
Эйхххййяяя…
…Прошли века… тысячелетия…
Ходжа медленно едет на осле по пыльной дамасской дороге,
Где некогда Савлу явился Иисус Христос…
Ходжа всегда мечтает о такой Встрече
И потому из тысяч дорог выбирает Эту Дорогу…
Вот он вздымает руки к Небу:
— О, Творец!..
Кто на земле видел, как рассыпаются Великие Башни…
Только Двое –
Ты…
И я…
Только мы на всей Земле Первосвидетели
Воздвижения и Гибели Вавилонской Вертикальной
И Вавилонской Горизонтальной Башен…
И какая Третья Сатанинская Башня
Встанет перед Слепым Человечеством…
Господь!..
И опять Тебе придётся блаженно разрушать Её…
Но будет ли Человечество…
Но будет ли Третья Башня…
Иль Вторая Башня станет Могильной Плитой Человечества…
И Творец вернётся к Двум в Райском Саду…
Кто знает…
Айххх…
Ходжа Насреддин и старый ворон
Басня
В старости легендарный Ходжа Насреддин поселился в одинокой глиняной кибитке на вершине Золотой горы…
Он устал от людей XXI века Золотого Тельца, алчущих лишь низких удовольствий и денег…
И беседовал только с дикими козами, орлами и звёздами…
Йейййххх…
Всякое утро мудрец вставал, пил зелёный чай с засохшей лепёшкой — этой древней едой истинных суфиев…
И творил свои уже никому не нужные притчи о Любви и Мудрости…
Иногда ветер, единственный их читатель, уносил их…
И Ходже лень было догонять их…
Айххх…
Ходжа понимал, что зря трудится, царапая безвинную бумагу…
Но как остановить осенний листопад…
Иль горный обвал-сель весной…
Никто не знает…
Кроме Всевышнего…
Ойххх…
Старинный ореховый бухарский письменный столик стоял под столетней фан — ягнобской янтарной корабельной сосной…
И Ходжа от одиночества часто обнимал сосну, как сестру…
И благодарил её за тень в летнюю жару…
И за то, что она не пропускала снег и дождь осенью и зимой…
Эййххх…
Бездонно и блаженно одиночество мудреца…