Странствия Шута

– Моя история начинается незадолго до знакомства с лордом Чейдом, господин. Вы знаете, что моя мать была проституткой. Она превратила меня в мальчика с самого рождения. Она родила меня одна, закусив сложенный в несколько раз носовой платок, чтобы не выдать себя криком. К тому времени, когда меня нашли, я была уже запелената, и мать сказала хозяйке заведения, что родила мальчика. Так я и росла – мальчиком в доме, полном женщин. И считала себя мальчиком. Мать категорически настаивала на том, что только она может заботиться обо мне, и тщательно следила, чтобы никто не видел меня без одежды. У меня не было друзей, я покидала публичный дом только в сопровождении матери и была строго приучена сидеть в ее маленькой спальне все время, когда она оставляла меня одну. Я привыкла соблюдать это правило так давно, что даже не помню, как мне это внушили.

Мне было почти семь, когда мать открыла мне правду. Я ведь видела голыми только женщин и не знала, чем мужчины отличаются от них. Все это время я считала себя мальчиком, а узнав правду, была потрясена и напугана. Потому что в нашем заведении было несколько девочек ненамного старше меня, которые делали то же, что моя мать, и это угнетало их, хоть они и притворялись постоянно веселыми и беспечными. Потому-то, сказала мне мать, она и сделала меня мальчиком и я должна им и оставаться. На самом деле, сказала она, меня зовут Спарк, Искра. Эш значит «пепел», а пепел скрывает искру, тлеющую под ним. Потому она так и назвала меня.

Вопреки собственной воле Шут заслушался ее рассказом. Его рот приоткрылся то ли от изумления, то ли от ужаса. Мне было до глубины души жаль девочку.

– Но как получилось, что женщины работали на панели как рабыни? Ведь в Шести Герцогствах рабство запрещено.

Она покачала головой, удивляясь моему неведению:

– Запрещено. Но если человек не может отдать долг, суд часто велит отработать его. Когда моя мать была молода и только приехала в Баккип, она полюбила азартные игры. Она была красива и умна, но недостаточно умна, чтобы заметить, что хозяин игорного заведения слишком легко дает ей играть в долг. И когда она увязла по горло, он захлопнул ловушку. – Девочка посмотрела на меня, склонив голову к плечу. – Безусловно, она была не первой, с кем обошлись так жестоко. Всем известно, что стараниями судьи по имени лорд Сенсибл немало мужчин и женщин вынуждены торговать своим телом. Дома терпимости вроде того, где работала моя мать, выплачивают игорным заведениям долг проигравшегося и выставляют ему новый счет. Если кто-то жалуется, владельцы угрожают продать долг тем, кто заставит их работать в портовых переулках. Но едва моя мать оказалась в публичном доме, ее заставили платить за еду, за одежду, кровать и чистое постельное белье. Шлюхи никогда не вылезают из долгов. Когда я родилась и моя мать оставила меня при себе, я принесла ей дополнительные траты.

– Лорд Сенсибл. – Я запомнил это имя и хладнокровно пообещал себе, что Дьютифул услышит его от меня.

Как я мог так долго жить в Бакке и не знать об этом?

Спарк повела свой рассказ дальше:

– Женщины в доме стали посылать меня с поручениями как мальчика на побегушках. Мне было позволено выходить, чтобы относить записки их любовникам или доставлять особые покупки с рынка. Как-то вечером я встретила лорда Чейда – он искал посыльного, чтобы тот отнес его записку на корабль в речном порту. Я взяла письмо и сделала, как он сказал. Я принесла ему ответ и уже собиралась идти своей дорогой, но он окликнул меня и показал серебряное пенни. Я попыталась взять монетку, а он схватил меня за руку, совсем как вы, и спросил, что за игру я веду. Я сказала, что не играю, просто бегаю с поручениями своей матери, и если у него есть вопросы, то пусть у нее и спросит. И тем же вечером он отправился к ней вместо той женщины, которую предпочитал обычно, и остался с ней допоздна. На него произвело большое впечатление, как ловко она научила меня выдавать себя за мальчика. После этого всякий раз он находил предлог повидаться со мной, посылал с поручением и всегда давал мне серебряное пенни. Он стал учить меня, как лучше притворяться. Выпячивать подбородок, чтобы челюсть казалась крупнее, держать руки в холодной воде, чтобы кожа огрубела, подкладывать тряпки в башмаки, чтобы ступни казались больше.

Моя мать была искусна в своем ремесле, но хотела для себя и тем более для меня совсем иной жизни. Лорд Чейд обещал, что, когда мне исполнится пятнадцать, он возьмет меня к себе в слуги и научит другому ремеслу. – Она помолчала и вздохнула. – В наши планы вмешалась судьба. Он взял меня к себе, когда мне было одиннадцать.

– Погоди. Так сколько же тебе лет?

– Когда я девочка? Тринадцать. А когда Эш, то говорю, что одиннадцать. Для мальчика я слишком щуплая, а для девочки вполне крепкая.

– Что произошло, когда тебе было одиннадцать? – резко спросил Шут.

С лица Спарк исчезло всякое выражение. Ее глаза сделались совершенно непроницаемыми. Но когда она заговорила, голос ее звучал все так же ровно: