Странствия Шута

– Так бы и сказал: нет. Ну и ладно… – Он попытался сложить пальцы пирамидкой, но они все еще слишком плохо слушались его. – Я хочу извиниться. Нет, не извиниться, а… У меня бывают приступы паники. Ужаса. И тогда я становлюсь совсем другим. Кем-то, кем я не хочу быть. Мне хотелось сделать Эшу больно. Таково было мое первое побуждение. Сделать больно за то, что он напугал меня.

– Со мной такое бывало.

– И?

Я отказался от мысли все рассказать. Мне еще надо было отнести в спальню Чейда склянку с лекарством и вернуть ее обратно.

– Лучше принеси свои извинения Эшу. Или Спарк. Что до приступов ярости… Время. Когда пройдет какое-то время и никто не будет пытаться причинить тебе боль или убить тебя, ты перестанешь бросаться на всех подряд. Но, по моему опыту, что-то все равно останется. Мне до сих пор снятся кошмары. У меня до сих пор бывают вспышки гнева.

Перед моим внутренним взором встало лицо человека, который истязал собаку на ярмарке. «Надо было сделать ему еще больнее», – пронеслась мысль. «Прекрати, – велел я себе. – Прекрати вспоминать об этом».

Пальцы Шута ласкали кусок дерева, по которому он вырезал.

– Эш… Спарк… Она приятная собеседница, Фитц. Мне нравился этот мальчик. Наверное, мне понравится и девочка. Чейд зачастую оказывается мудрее, чем я думаю. Какая блестящая мысль – позволить ей жить и в одном, и в другом обличье.

Я молчал. Потому что вдруг вспомнил, как разделся донага в присутствии Эша. В присутствии девочки. Девочка ненамного старше моей дочери подавала мне свежее нижнее белье. Кажется, я так не краснел уже много лет. Я не стал говорить об этом Шуту. Он и так уже немало надо мной повеселился в последнее время.

– Мне надо поскорее отнести это Чейду. Шут, сделать для тебя что-нибудь, пока я не ушел? Тебе что-то еще нужно?

Он горько улыбнулся:

– Зрение. Сила. Немного отваги… – Он оборвал себя. – Нет, Фитц. Ничего такого, что ты мог бы мне дать. Мне жаль, что я так грубо обошелся с Эшем, узнав, что он Спарк. Я испытываю какой-то странный стыд. Возможно, потому, что, как ты заметил, мне самому доводилось играть обе роли. Пожалуй, теперь я немного лучше понимаю, что ты почувствовал, когда узнал о леди Янтарь. Надеюсь, Эш простит меня и вернется. – Он взял свою деревяшку и нащупал нож для резьбы. – Эш очень скрашивал мое одиночество здесь. И Пеструха. Без них мне пришлось бы куда тяжелее. И эта девочка дала мне драконову кровь, когда это было так нужно. Надеюсь, я не оттолкнул ее навсегда.

– Я постараюсь вернуться и поужинать с тобой.

– Скорее всего, обязанности принца Фитца Чивэла Видящего не отпустят тебя. Но приходи на ночь глядя, чтобы выпить по глотку доброго бренди.

– Ладно, приду на ночь глядя.

На этом я покинул Шута и направился обратно в покои Чейда. Когда я подошел к двери, оттуда как раз выходили двое юношей. Они застыли, глядя на меня во все глаза. Проспер и Интегрити. Сыновья Дьютифула. Я держал их на руках младенцами, а детьми они иногда приезжали в Ивовый Лес вместе с отцом. Я валял их в кучах осенних листьев и смотрел, как они ловили лягушек в ручье. А потом их отправили на Внешние острова, и они исчезли из моей жизни.

Проспер толкнул брата локтем и насмешливо сказал:

– А я тебе говорил, что это он.

Будущий король Интегрити держался более достойно.

– Кузен, – серьезно приветствовал он меня и протянул руку.

Мы пожали друг другу запястья, а Проспер закатил глаза.

– Я помню, как он отмывал тебя в лошадиной поилке после того, как ты упал в навозную кучу! – заявил он.

Интегрити изо всех сил старался не растерять достоинства, а я из осторожности солгал:

– Не припомню такого.

– Зато я помню, – гнул свое Проспер. – Бабушка Пейшенс еще отругала вас, что испортили воду для лошадей.

Тут я невольно улыбнулся. Я и забыл, что они считают Пейшенс бабушкой. Мне вдруг остро захотелось, чтобы те дни вернулись. Чтобы моя дочь была дома и у нее было такое же беспечное детство. Ни сжигания трупов по ночам, ни похитителей-калсидийцев…

Я заставил себя выбросить эти мысли из головы и спросил:

– Как себя чувствует лорд Чейд?

– Бабушка попросила нас навестить его и отвлечь от грустных мыслей. А он сказал, что сам разберется со своими мыслями, и велел нам развлекаться где-нибудь в другом месте. Мне кажется, рана беспокоит его больше, чем он старается показать, но мы делаем, как он сказал, – идем развлечься где-нибудь в другом месте. Хотите пойти с нами? Лорд Чирри сегодня устраивает вечер карточных игр.

– Я… нет, спасибо. Думаю, теперь моя очередь отвлекать лорда Чейда от грустных мыслей.

Карты. Я поймал себя на том, что не одобряю этого, но, с другой стороны, чем еще им развлекаться? Юноши стояли, глядя на меня, и я внезапно понял, что нам почти нечего сказать друг другу. Я устранился от участия в жизни принцев, и теперь оказалось, что я совсем не знаю их.

Интегрити опомнился первым:

– Что ж, мы, конечно же, увидимся за ужином. Возможно, тогда мы сможем поговорить подольше.

– Возможно, – сказал я, хотя и сомневался в этом.