Странствия Шута

Харди обвинил Китни в убийстве и потребовал, чтобы племянника отдали ему на воспитание. Поединок начался, и вскоре Харди стал брать верх. Когда палка Китни переломилась, Харди рассмеялся и пообещал ему быструю смерть. Тогда Китни воскликнул: «Клянусь Эдой, я не убивал! К богине я взываю о защите!»

Он вскинул руки и побежал. Некоторые утверждают, что он просто хотел сбежать. Однако семеро свидетелей и менестрель Драм говорят, что он нарочно бросился об один из стоячих камней. И исчез, будто в омут канул.

Лето прошло, а о Китни Моссе все не было никаких вестей. Однако серебряная цепочка и кольцо, принадлежавшие Вивер, обнаружились у мельника Тага, а когда его хлев обыскали, там нашлись и другие украденные вещи. По всему выходит, что Вивер застала Тага, когда тот грабил ее дом, и он убил ее, а Китни невиновен.

Писарь Симмер, «О происшествии с Китни Моссом»

Полдень уже миновал, когда мы прибыли в Олений замок.

Мы двигались медленно, чтобы не тревожить Неттл. Риддл ехал рядом с ней, и если она и злилась на него прежде, то теперь ее гнев затмила боль потери, терзавшая всех нас. Благодаря Силе Дьютифул и весь двор разделяли наше горе. Я же не чувствовал ни Силы, ни чего бы то ни было, кроме утраты.

Пять дней мы провели у камня. Неттл вызвала из Баккипа новый круг, они со свежими силами взялись за дело и попытались отыскать Би в камне. Эта попытка не принесла ничего, кроме изнеможения, – маги вышли из камня обмороженными, с пустыми глазами. Неттл поблагодарила их и круг Ржанки за героические усилия. Мы свернули лагерь и покинули камень, возвышавшийся среди лесных теней.

Я ехал на мерине Персивиранса, выезженном так хорошо, что им можно было вообще не править. Безучастный и молчаливый, я тащился в конце вместе с Баламутами. Все силы уходили на то, чтобы не думать. Едва во мне проклевывался росток надежды, я безжалостно выпалывал его. Я старался не рассуждать о том, что я сделал не так и что еще можно попробовать предпринять. Не рассуждать ни о чем вообще.

Мы ехали днем, но для меня весь мир был окутан мглой. Порой я радовался тому, что Молли мертва и не знает, что я натворил. Порой мне казалось, что судьба наказывает меня за то, как мало я любил Би, когда она была маленькой, глупой и беспомощной. А потом я снова прогонял все мысли из головы.

Стража пропустила нас в ворота Оленьего замка беспрекословно, и мы въехали во двор. Навстречу Неттл тут же выбежали слуги и устроили переполох – они кинулись поздравлять ее с возвращением домой и едва ли не на руках унесли в замок. Сквозь глухое отупение горя я смутно удивился, увидев, что Баламуты выстроились в ровную шеренгу и ждут моей команды. Я отправил бойцов отдыхать, велев доложиться Фоксглоу утром. Пора ей принять их в ряды моей стражи, выдать новую форму и вымуштровать как следует. У меня не было сил всем этим заниматься.

Зачем я вообще вернулся сюда? Что, если снова сесть на лошадь и уехать? Сколько времени займет путь до Клерреса? Быстрее всего ехать одному. Но мой конь устал. И у меня нет припасов в дорогу. Нет, это делается не так. Но вот бы снова стать бесшабашным мальчишкой! С этими мыслями я долгое время стоял во дворе столбом. Риддл подошел и встал рядом, но я не повернул головы.

Он тихо сказал:

– Король Дьютифул велит всем нам явиться в его зал для приема близких гостей.

Сейчас мой король отчитает меня за непослушание. Потребует доложиться. Мне было наплевать, но Риддл не уходил, и мой Дар улавливал его присутствие.

По-прежнему не глядя на него, я сказал:

– Мне надо сперва позаботиться о лошади.

Он помолчал немного и проронил:

– Тогда я скажу Неттл, что ты вскоре присоединишься к нам.

Я повел мерина в старые конюшни. Увидев пустое стойло между Стрелой и Капризулей, я завел его туда, расседлал, натаскал воды и насыпал овса, благо зерно обнаружилось там же, где всегда. Подошла девочка-грум по имени Пейшенс, посмотрела и молча ушла. Больше никто не беспокоил меня, пока не появился Персивиранс.

Он взглянул на меня поверх перегородки стойла:

– Это моя работа.

– Не сегодня.