Странствия Шута

– Нельзя его бросать! – выпалил Эш. – Он в отчаянии. Он говорит страшные вещи, и я боюсь, что он сделает что-то ужасное, если вы уедете без него. Во всех историях о ваших подвигах вы всегда были вместе. Почему же вы оставляете его?

– Я должен ехать с вами, – заявил Персивиранс. – И надо взять с собой лошадь Би. Когда мы найдем ее, она захочет ехать домой на собственной лошади.

Я переводил взгляд с одного на другого. Оба были так искренни в своих стремлениях. Я проникся к ним еще большей симпатией.

Но не настолько, чтобы согласиться.

Я посмотрел на Эша:

– После стольких лет дружбы, пожалуй, мне виднее, чем тебе, как будет лучше для нас. Он слишком слаб, чтобы выдержать долгий и трудный путь.

Потом повернулся к Персивирансу:

– А Би больше нет. Ее никогда не найдут, и ей не понадобится лошадь.

Эш ахнул. Пер побледнел, у него перехватило дыхание.

Я открыл дверь своих покоев, вошел и захлопнул ее за собой.

Глава 33. В путь

Мне снилось, что я орех. Я свернулась калачиком в твердой-претвердой скорлупе. Внутри скорлупы я оставалась собой и удерживала все, что составляло меня. Меня смыло в реку, она пыталась унести меня, но я оставалась на месте и отказывалась плыть.

Как ни странно это прозвучит, но я вдруг упала из реки. Я упала на зеленую траву, вокруг была весна. Первое время я оставалась в скорлупе, сжавшись в комочек. Но потом развернулась – и оказалось, что я совершенно цела.

Другим, унесенным рекой, повезло меньше.

Этот сон – один из тех, что кажутся самыми правдивыми. Я почти не сомневаюсь, что это рано или поздно случится. Хотя не могу представить, как это я превращусь в орех и меня унесет река. Но я знаю, что так будет. Устье реки выглядит так, как я нарисовала ниже. А вытекает эта река из черного камня.

Дневник сновидений Би Видящей

Уже рассвело, а я так и не ложился. Предвидя, что меня одолеет бессонница, я потратил ночные часы с толком. Я перенес все пометки о столпах Силы с карты Чейда на большую, которую он подарил мне. Не хотелось полагаться на камни, которых я не видел собственными глазами, – как знать, вдруг они лежат на земле или провалились в болото? Но когда выбор невелик, а время дорого, удобно знать, куда какой камень ведет. К моему удивлению, Чейд пометил даже камни, ведущие в столицу Калсиды. По-моему, лучше драться до последнего вздоха, чем отправиться туда.

Я изучил также карту Кетриккен и ее заметки. Многое там было мне неизвестно, но большей частью это были туманные намеки. Мне предстоит путь до края земель, нанесенных Чейдом, а дальше – искать новые пути в неведомые страны. Опираясь на слова старого моряка, я решил направиться на Перечные острова. Я невольно улыбнулся, вспомнив его последний совет: «О, если бы мне надо было туда, я бы ни за что не отправился отсюда».

Меч Верити я возьму с собой. Я снова спрятал его в простые кожаные ножны, обернув рукоять потертой кожей, чтобы не бросалась в глаза. Я подумывал, не взять ли топор – им я владел лучше, чем любым другим оружием. Но если мечи часто носят как украшение, то тащить на себе тяжелый боевой топор станет только тот, кто намерен его использовать. А я хотел выглядеть как обычный путешественник, немного склонный к приключениям, а не как жаждущий мести отец. Меч не подведет меня. Он никогда не подводил.

Пока за окнами занимался пасмурный день, я тщательно оделся. Побрился и умылся теплой водой – когда еще выпадет такая роскошь? Волосы наконец отросли достаточно, чтобы удалось собрать их в воинский хвост. Я приготовил свой лучший плащ и заплечный мешок. Потом, подчинившись внезапному порыву, спустился в солдатскую столовую и разделил со стражниками раннюю трапезу. Мы ели горячую овсянку с медом и сушеными яблоками, хлеб с маслом и ломтиками жареного мяса, оставшегося со вчерашнего пира, и запивали все это ароматным чаем. Мои стражники были там, как и многие их товарищи из замка. Они приветствовали меня грубыми шутками и предложениями, как следует поступить с теми, кто посмел напасть на дом в Бакке. Большинство из них слышали только, что на мой дом напали и леди Шайн похитили, а потом мы ее вернули. О Би знали лишь несколько самых доверенных стражников, но они понимали, что лучше помалкивать.