Страны Магриба. Тунис. Независимое государство на руинах Карфагена

Местные власти приняли эскадру достаточно холодно. Уже в конце декабря 1921 г. крупнейшая газета того времени «Tunisie français» писала: «Кто эти люди, мы не знаем. Среди них, возможно, есть элементы, особо опасные тем, что в состоянии спровоцировать столкновения с нашими войсками… Мы рекомендуем всем торговцам в Бизерте относиться к русским с осторожностью – какой валютой собираются оплачивать они свои покупки?.. Можно и не проповедовать большевистские взгляды, чтобы увидеть, с какой наивностью французское правительство выбросило миллиарды франков, снабжая генералов и их так называемые контрреволюционные войска всем необходимым…» Но при этом надо напомнить, что корабли Русской эскадры были переданы Франции в качестве платы за ее содержание. В оплату снабжения эвакуировавшейся русской армии французы конфисковали все ценности, вывезенные Врангелем из Крыма, личные счета офицеров в иностранных банках, а также лучшие корабли и суда как в Константинополе, так и в Бизерте. В счет этого русских снабжали провиантом со складов французской армии. Часть снабжения осуществлялась стараниями американского и французского Красного Креста. Со временем количество пайков и их размеры начали сокращаться, а ассортимент – ухудшаться. Русские военные жили в лагерях, расположенных во французских военных объектах, а беженцы оказались в семи пунктах: Бизерта, Табарка, Монастир и др. Положение русских было незавидным не только в моральном плане. Просто не было работы, не на что было жить.

Более насыщенной была жизнь людей, связанных с Морским кадетским корпусом, находящимся в старом французском форте на горе Эль-Кебир. Там было организовано учебное заведение, соблюдающее традиции русской военно-морской школы. Его воспитанники, многие из которых оказались сиротами, получили прекрасное образование. Более трехсот выпускников Морского корпуса в Бизерте получили возможность продолжить образование во Франции, Чехии, Бельгии, Югославии. Те, кто не связывал свою судьбу с морским делом, стали рассеиваться по стране. При этом в управлении полиции Бизерты специально для русских было открыто Бюро труда. Правда, существовало правило: беженец, нашедший работу, получал паспорт для проживания в стране, но навсегда исключался из списков лиц, состоящих на иждивении французского правительства.

Гибель эскадры

Многие русские, не сумевшие адаптироваться к сложным условиям жизни в мусульманской стране, отправились в Америку и Европу, в основном во Францию. Число русских, остававшихся в Тунисе, начало стремительно сокращаться. Эмигрировало только гражданское население. Офицеры и матросы оставались верными присяге и не могли оставить корабли без соответствующего приказа. Четыре с половиной года военные моряки и члены их семей жили непосредственно на кораблях, стоявших в бизертской бухте. Такое положение дел продолжалось вплоть до 28 октября 1924 г., когда Франция признала Советский Союз. На следующий день в 17 часов у всех военных моряков дрогнуло сердце: на судах прозвучала команда: «Флаг и гюйс спустить». Символ 250-летней славы и величия России – флаг с изображением креста Святого Андрея Первозванного – был спущен. Русская эскадра прекратила свое существование. Все российские моряки были вынуждены сойти на берег.

Командир подводной лодки «Утка» капитан 2 ранга Нестор Монастырев (1887–1957 гг.). Автор книги «Записки морского офицера» о переходе из Крыма в Бизерту

Через два месяца в порт Бизерта для осмотра кораблей и решения вопроса об их дальнейшей участи прибыла советско-французская комиссия. С советской стороны ее возглавляли академик А.Н. Крылов и советский военно-морской атташе в Великобритании и Франции Е.А. Беренс (родной брат контр-адмирала М.А. Беренса). В результате переговоров между французскими и советскими официальными лицами было достигнуто предварительное соглашение о передаче кораблей Советскому Союзу, но соглашение не было реализовано, так как в дело вмешалась большая политика. Во-первых, суда нуждались в серьезном ремонте. Во-вторых, во франко-советских отношениях остро стояла проблема возвращения царских долгов, которые составляли 125 млрд франков. Корабли остались в Бизерте. Через шесть лет французы приступили к демонтажу пришедших в полную негодность русских судов. Остатки русской эскадры были проданы на металлолом.